— В этот раз — нет, — ответил Егор, насмешливо разглядывая Татьяну, — в этот раз граница — только у тебя в голове. Либо ты выдержишь — либо нет.
— Егор, — тихо произнесла она, — а если я… не выдержу…
Егор уставился на Татьяну.
— Тебя интересует, продолжу ли я с тобой?
Кивнула, пряча глаза, тревожно сминая пальцами синюю ткань подола. С одной стороны, и сказать бы, что слейся она — и может забыть обо всем в дальнейшем, но… Но, черт возьми, Егору же ужасно нравились эти отношения — кипящие, без лишней напускной ванили. И Локалова была хороша, причем слишком во многом. Сам от нее отказываться он не хотел, не мог перебороть в себе чувство собственника. Конечно, если она будет и дальше так сильно ошибаться — тогда да, можно будет и послать ее далеко и навсегда, но пока — нет. Пару ошибок он ей спустить может.
— Продолжу, Тань, — спокойно произнес Егор, — но буду очень в тебе разочарован. Ты хочешь, чтобы я был в тебе разочарован?
— Нет, — твердо и тихо сказала, не поднимая глаз. Правильно, солнышко, за слова нужно отвечать. И если согласилась, вымолила себе право на другое наказание, а не на то, которое для тебя было слишком жестоким — твоя задача соответствовать твоим словам. Если тебе нельзя доверять в этом, то в чем можно?
«Ох и вляпалась же я».
Мысль была случайная и дурацкая, и Танька аж встряхнула головой, чтобы эту мысль из нее вытрясти. Плевать. Если… Если все будет ужасно… То это должно раздавить ее безумие. Во многом она согласилась на это ради того, чтобы понять, каким может быть Егор с иной стороны. Настоящим. Чего стоило вся эта ее теоретическая влюбленность? Что у нее было, кроме общего представления о его характере и трех перепихов? Она его не знала. Она была уверена, что дальше первого-то секса дело не зайдет, но зашло же. По инициативе Егора зашло. И он не устроил драки с Лазаревым, не вынес мозг из-за стычки с Танькиным бывшим. Он делал ровно то, чего Танька от него не ожидала, и это было странно, и вот такой практический Егор ей голову кружил даже сильнее, чем теоретический, тот, что все это время был на дистанции.
Но это был не весь Егор. Даже приблизительно понять, с кем она имеет дело, и что ей от него ждать, было сложно. Ведь накосячила же, пошутила не тем образом, как могла бы. И, кажется, сегодня ей и предстояло наконец дочертить линию с пониманием того, с кем она имеет дело. Да — никакой точности. Но хотя бы примерно.
«Сделай мне прививку от самого себя, Васнецов».
Может… Может, уже завтра она будет с неприязнью вздрагивать от мыслей о нем, может, уже завтра будет, чем купировать приступы головокружения, вот как нынешний, когда Егор стоял в лифте, опустив свои руки на стенку по обе стороны от Танькиной головы, и глядя ей в глаза. Он будто издевался. Потому что вот от такого взгляда ноги так и подкашивались. Да уж, кажется, что действительно ее место — перед ним на коленях. Он будто чувствовал в ней эти мысли — слегка посмеивался уголком рта. Нет, не требовал. Отнюдь. Будто подчеркивал, что все, что она делает — зависит только от нее. Пока сама не захочет — не встанет. Впрочем, Танька хотела. Просто пол в лифте был грязный.