— А не рановато ли еще выходить с косой? — поинтересовался тот.
— Да я так, для лошадки малость… — несмело пояснил Тухтар.
— В хозяйстве и это дело нужное, — согласился мужчина, внимательно приглядываясь к узелку в руке Тухтара.
Тухтар хотел было двинуться дальше, но прохожий задержал его.
— Послушай, молодой человек, — после некоторого колебания смущенно проговорил он. — Не найдется ли чего перекусить у тебя?
— Перекусить? Есть. Хлеб вот… — Тухтар положил косу и начал поспешно развязывать узелок.
Мужчина устало опустился на траву около молодой чечевицы.
— Отдохнем-ка немного. А? Садись рядом, коли тебе не к спеху.
Тухтар пристроился по соседству на корточках. На стареньком, выцветшем платке разложил незатейливую батрацкую снедь.
— Спасибо, добрый человек. Мне много не надо. Так только, червячка заморить, — сказал незнакомец. Но видно было, что человек этот сильно голоден.
— Ты и сырник бери. И вкусней, и сытней будет, — ободрил его Тухтар.
— Можно и сырника попробовать. Откровенно говоря, стосковался я по домашней пище. Уж ты извини меня, дорогой.
— Ешь, ешь на здоровье. А куда же ты путь держишь? Из каких краев к нам?
— Домой, браток, возвращаюсь. В Чепкасы. Палюком меня зовут. Сандоровым Палюком. Может, слышал? Утламышские должны меня знать.
Тухтар вздрогнул и чуть не вскочил с места.
— Сиди, сиди, — громко рассмеялся Палюк. — Нагнал я на тебя страху. Что, испугался острожника? Чуть наутек не пустился, как заяц. Иль похож я на злодея?
— Не так уж… — еле выдавил парень. Он с испугом и любопытством разглядывал того, кто назвался Палюком.
А Палюк тихо говорил:
— Не бойся. Такие люди, как я, не враги тебе. Не грабители мы, не убийцы, хотя и подметаем кандалами дороги российские. В позапрошлом году в третий раз меня упрятали в тюрьму. Отдохни, говорят, голубчик, хватит тебе бегать. Выделим тебе светелку отдельную, чтоб никто не беспокоил. Тихо, прохладно. Денег за квартиру не возьмем. Харч тоже наш. Живи только. Чем дольше, тем лучше. Так-то… А теперь вот домой возвращаюсь… Со вчерашнего дня макового зернышка во рту не было. Аж подташнивать стало…
От быстрой еды он подавился, закашлялся. Отдышавшись, пошарил в кармане, достал несколько монет:
— Бери. Это тебе за угощение. Еще раз спасибо.
Тухтар наотрез отказался от денег:
— Не нужны они мне, Палюк тэдэ. Ни копейки не возьму. Не обижай. А ты и мой кусок бери, не стесняйся. Мне не захочется, совсем недавно поел. Да и домой скоро вернусь.
Палюк от хлеба не отказался, но его огорчило, что Тухтар не взял денег.
— А чей же ты будешь? Кое-кого из утламышских я знавал раньше… Каньдюков, например…