Сэлиме опустила глаза.
— Я? Люблю? Да мало ли что… — замялся парень и с еще большей старательностью стал разбирать цветы.
— Что же ты молчишь? Можно подумать, что и сам не знаешь, кого любишь.
— Почему не знаю? Луг вот люблю, поле, лес. Песни еще слушать люблю…
— А меня? — послышался тихий голос Сэлиме.
Тухтар вскинул на нее глаза. Так хотелось сказать правду!
— Любишь, любишь! — сказала Елиса. — И без твоих слов знаю!
— Как тебе не стыдно, тузум! Говоришь, сама не знаешь что!
— Знаю, что говорю! Все знаю! Знаю, знаю, знаю! — Елиса захлопала в ладоши.
Сэлиме прикрыла ей рот ладонью:
— Перестань! Слышишь? Перестань!
Девушка замолчала, только в глазах ее никак не могли погаснуть лукавые огоньки.
Сэлиме поправила волосы и надела венок поверх платка.
— Красиво, Тухтар?
— Очень.
Взгляды их встретились.
— Хочешь, я помогу тебе? А то ты со своим венком дотемна пропутаешься, — предложила Сэлиме и, не дожидаясь ответа, придвинулась к Тухтару. — А у тебя венок из одних незабудок. Это добрая примета.
— Почему?
— Значит, не забудешь, кого любишь.
Тухтар не выпускал венка из рук, и к ним часто прикасались тонкие легкие пальцы Сэлиме. Ему показалось, что свой венок девушка плела гораздо быстрее…
Дали обволакивала вечерняя синева. В буераках заклубился туман. Робко замерцала первая звездочка. От реки потянуло прохладой, пахнуло тиной, камышами.
— Что ж это мы рассиживаемся? Опоздаем ведь на хоровод! — забеспокоились Елиса. — Когда же ты кончишь? Он без тебя давно бы сплел. Нашлась помощница!
— Не волнуйся, успеем. Мы прямиком пойдем. И Тухтара возьмем с собой.
— Нет, я вас только провожу. А потом домой. Куда же мне со своим узелком тащиться?
— Занесем к нам. После зайдешь. Хочешь обмануть, как в прошлый раз? Не выйдет! Пообещал прийти на хоровод — и не явился. Никуда сегодня не отпущу.
В этот вечер Тухтар впервые веселился вместе со всеми. Рядом с Сэлиме он чувствовал себя легко и уверенно. Только петь не осмелился, повторял песню про себя. Особенно приятно было держать Сэлиме за руку. Маленькая теплая ладонь девушки порой вздрагивала, будто птенец, и этот трепет волновал сердце, переполнял его нежностью.
Расходиться начали после первых петухов. Девушки шли впереди, вслед за ними шумной ватагой шагали парии. Перебрасывались шутками, то и дело раздавался смех.
Тухтар, Сэлиме и Елиса дошли вместе со всеми до дома Шеркея и остановились под развесистым тенистым вязом. Елиса сразу же распрощалась. Тухтар и Сэлиме присели на скамейку.
Тихонько шептались листья, издалека доносилось пение. Изредка вскрикивала какая-то ночная птица. От платья и волос девушки веяло запахом луговых цветов. Тухтар вспомнил, что Сэлиме унесла его венок домой, хотя по обычаю венки снимают, когда входят в деревню, и вешают на колья оград.