— Я не… — запнулся Дэнни, протестуя. — Я никогда не трогал Мишель.
— Ну же, Дэнни, ни разу? — пожурил Брэдшоу, — все это время под одной крышей? Ты должно быть думал об этом.
— Где она, Дэнни? Что ты с ней сделал? — спросил Винсент. — Ты знаешь, что хочешь сказать нам, а мы узнаем, так или иначе, так что сэкономь нам время и труды.
— Ты почувствуешь себя намного лучше, когда расскажешь, — добавил Брэдшоу, — поверь мне. — Это будет казаться огромным весом, поднятым с твоих плеч.
— Я хочу…
В глазах Дэнни появились слезы, и он сморгнул их, прежде чем продолжить.
— Что ты хочешь? — спросил Брэдшоу. — Расскажи нам, Дэнни, — подтолкнул он.
— Мне нужен адвокат, — повторил настойчиво Дэнни, затем большой мужчина вытер глаза.
Брэдшоу медленно встал и навис над Дэнни, как темное облако.
— Я не был уверен до этого момента, — сказал он запуганному водителю грузовика. — Я хотел дать тебе кредит доверия, пока не увидел твою реакцию на твой… — он, казалось, подыскивал подходящие слова, — маленький грязный секрет.
Констебля придвинулся еще ближе.
― И затем я знал, просто знал, ты тот еще подлец. Ты скрываешь что-то, и мы теперь знаем, что. Что ты сделал с ней? Что ты сделал с Мишель?
— Я… ― голос Дэнни прозвучал писком, и он прочистил горло. — Мне нужен адвокат.
Винсент и Брэдшоу обменялись взглядами.
— Нет нужды в этом, Дэнни, — обходительно сказал Винсент. — Мы закончили, пока что.
***
— Мы сидим здесь больше часа, — сказала она ему.
— Такова журналистика.
— Нет, — сказала Хелен, — журналистика — это написание вещей. Ведение наблюдения за домами людей, ожидание, когда они уйдут, это для полицейских или частных сыщиков.
— Ты можешь постучаться к ним в дверь, но я подозреваю, что это не сработает. Я говорю по опыту, — напомнил ей Том.
Они еще какое-то время посидели в тишине, наблюдая за домом Бетти Тернер через лобовое стекло машины Тома.
— Как он делает это? — внезапно спросил Том, как будто Хелен имела доступ к его мыслям.
— Делает что?
— Заставляет их пойти с ним, — он пожал плечами, и она поняла, что он говорит о Ловце детей.
— Они не маленькие девочки. Им по десять или одиннадцать лет. Они знают, что нельзя разговаривать с незнакомцами. Все девочки знают в их возрасте. Знают ведь? Ты знала?
— Предположу, что да, — она на мгновение задумалась, — да, я знала в этом возрасте, конечно же, знала.
— Ты бы знала, — сказал он. — Самая наивная девушка в мире знала бы, что не нужно садиться в машину к незнакомцу, — и он посмотрел на нее. — Знала бы?
Хелен кивнула. Она попыталась вспомнить, как много она знала на самом деле о мужчинах, изнасиловании и убийстве, когда ей было двенадцать лет. Немного, но достаточно, даже тогда. Это вбито тебе в голову. Ты не разговариваешь с незнакомыми мужчинами или садишься в их машины и не отправляешься покататься. Если ты так сделаешь, случится что-то ужасное.