Я так давно ничего не ела.
– Как ты себя чувствуешь?
Он стоял у столешницы, наблюдая за мной. Лицо оставалось бесстрастным, и у меня по спине пробежал холодок. Снова чужой. Этого Картера я не знала и гадала, куда подевался прежний, пока не вспомнила про телефонный звонок. Видимо, его изменил разговор.
– В порядке.
Он вздохнул и сел напротив меня.
Он двигался, как призрак, и опустился на стул с грацией пантеры.
– О чем ты думаешь, Эмма?
Я дернулась, услышав собственное имя. Оно было мне словно чужое. Чувственность, с которой он произносил его раньше, исчезла. И тут до меня дошло – он делал это намеренно. Хотел пробудить во мне желание и добился своего. Неужели он использовал в качестве оружия все? Голос, глаза, тело, разум?
Я опустила взгляд на тарелку.
– Ты изменился.
– Да, – вздохнул он. – Надо думать. Тогда все было, – он замешкался, – проще.
Я резко подняла взгляд.
– В некотором смысле, – уточнил он.
– В некотором смысле? – Меня охватил гнев. У ЭйДжея была зависимость от наркотиков и азартных игр. Он задолжал мафии денег, и за это его убили. Родителей у нас не было, сколько я себя помню, у Картера ситуация была не лучше. Алкоголик-отец, наркоманка-мать: большинство ночей он проводил у нас на диване. Насколько я помню, приходил он всегда со следами побоев.
Я выпалила:
– Видимо, ты помнишь все иначе, чем я. Легче не стало, просто все поменялось.
От его смешка волосы у меня на шее встали дыбом. Он снова сел на стул.
– Для меня все было проще, Эмма. Мне не приходилось убивать людей.
– Пытаешься напугать меня?
Он наклонился вперед:
– Я уже не тот маленький мальчик, которому нужен ночлег. Похоже, Эмма, мы поменялись ролями, – его лицо стало непроницаемо. – Может, расскажешь, зачем ты пришла сюда? Ты искала меня. Вот я здесь. В чем твоя проблема?
Я вздохнула. Если бы все было так легко. Я покачала головой.
– Ты издеваешься? Я что, чем-то тебя обидел? Ты пришла ко мне. Говори, зачем.
Я открыла рот.
– И сбавь обороты. Я не терплю подобного от своих людей. И не потерплю от тебя, не важно, были ли мы знакомы раньше.
Я закрыла рот и сидела, онемев от изумления. Он был прав. Я бы не стала так разговаривать с другим человеком в его положении. Картера, которого я знала, больше нет. Теперь я это видела. И понимала. Поняв, что совершила ошибку, я оттолкнулась от стола.
– Прости. Мне пора.
– Стой, – приказал он.
Я снова опустилась на стул, но не потому, что поменяла решение. Мое тело отреагировало на его приказ. Он сказал, я повиновалась. На мгновение я замешкалась, удивленно моргая, пытаясь осознать произошедшее. Все произошло так быстро.