– Ханна!
В голове Патрика стало проясняться. Детектив что-то еще кричал, но он больше не слушал. Лишь отметил, что птицы на деревьях продолжают петь. В ушах никаких посторонних звуков, кроме собственного дыхания, мысли буквально свились в один ком, и все встало на место. У него единственный путь, и этого никак не изменить, он ясен, как свет, и остальное не имеет значения. Как он мог подумать, будто потерял ориентир, если дорога безошибочно привела его сюда? Патрик разглядел Ханну лучше, чем когда-либо раньше, понял, как никогда не понимал, они смотрели друг на друга, и их не разделяло ничего, кроме воздуха. Патрику даже показалось, что он слышит ее мысли, знает, чего она хочет от него и всегда хотела, это ясно читалось в глазу Ханны.
Жизнь неизменно возвращала его на эту поляну. И этот итог был неотвратим, он обрел ощущение смысла происходящего.
– Патрик, пожалуйста, брось ружье!
Он обернулся и нажал на спусковой крючок.
Тьма начала рассеиваться, и Патрик открыл глаза, тяжесть такая, словно грудь завалило камнями. Затем послышался голос Ханны, такой теплый.
– Пэтч? Пэтч? О Господи, Пэтч!
– Зажимай здесь, Ха. В этом месте нет мобильной связи. Пойду позову на помощь.
Патрик смотрел на темнеющее небо, но затем увидел Ханну. Вот оно – ничего больше в его мире не осталось.
Патрик лежал на спине, не понимая, как тут очутился. Наконец вспомнил, как дернулось в руке ружье и покалывание в пальцах.
В ее глазу слезы. Он попытался заговорить, позвать по имени:
– Ханна… Что случилось? Я ранен?
– Да, Пэтч. Но скоро подоспеет помощь. Очень скоро, обещаю.
– Мэтью?
– Он умер, Пэтч. Мэтью мертв.
– Я тебя спас?
– Ты меня спас, Пэтч. Конечно, спас. Я всегда знала, что ты меня спасешь.
– Он преследовал тебя, но на сей раз я его остановил.
– Да, да, он преследовал меня, Пэтч.
– Это он меня уволил. Вместе с Тревино.
– О, Пэтч!
– Я никогда не был на его стороне. Всегда был с тобой, Ханна.
– Знаю. Прости.
– Не за что. Это как освобождение.
– От чего?
– Не знаю. Что я сказал?
– Теперь все будет хорошо, Пэтч.
– Да. Я люблю тебя, Ханна.
– Я тебя тоже люблю. Очень сильно.
– Вот еще что… – Патрик хотел продолжать, но слов не осталось. Он собирался сказать, что любовь к ней освещала всю его жизнь. И надеялся, что Ханна услышала его.
Дыхание его покидало, все стало возвращаться в землю. Он стал не более чем соединением заимствованных частей, а их необходимо вернуть. Некоторые ему предоставили, какие-то он самовольно взял – из праха, из океанов, из полей, с неба. Настала очередь вселенной предъявить ему свои требования. Таков миропорядок.