И то, пока доплыл до острова, вымотался в ноль. Сил не было даже держаться за бревно, и я в который уже раз мысленно пообещал подавить лень, заняться тренировками и вообще стать крепким, сильным, смелым. Но всё же близость земли придавала сил, и я кое-как дотянул до берега, сполз с бревна и рухнул на границе волн, не в силах пошевелиться. Эта часть острова уже прогорела, но жаром потягивало с разных сторон, и, полежав немного, я ощутил, что неплохо было бы обсохнуть и согреться. Соответственно, отправился на поиски чего-нибудь горящего.
Потом подумал, что, наверное, здесь была какая-то живность, и было бы неплохо найти парочку сгоревших тушек, так сказать, сразу приготовленных, но в этом пришлось обломиться. Вообще шарахаться по неизвестной земле ночью оказалось не самой лучшей идеей, и единственным плюсом было то, что всё-таки согрелся. Правда, прожёг одежду и сделал пару дырок в обуви, но так, можно сказать, всё отлично. Жив остался – уже хорошо.
Утро встретило меня сильной головной болью, обезвоженным организмом и диким урчанием в желудке. Весь перепачканный и голодный, я стал осматриваться. Остров представлял собой нечто вроде неправильного пятиугольника, не слишком большого, так, на километр. Во всяком случае, с небольшого холма я отлично просматривал весь остров, теперь безжизненный и сгоревший. Не было тут ни высоких скал, ни особых бухт, просто кусок земли посреди моря, и никаких признаков цивилизации.
Тем не менее я смог отыскать родник и вволю напился, умылся и даже прополоскал одежду, изрядно задубевшую от вчерашнего купания. Даже голова стала меньше болеть, и вообще жизнь начала налаживаться, оставалось только решить вопрос с едой и подумать, как унести отсюда ноги. Хотя бы на соседний остров, где есть живность, деревья, чтобы сделать лодку, и вообще. Правда, хрен его знает, как эту лодку делать, даже с набором инструментов я не справился бы, но всё же лучше иметь возможность сделать лодку, чем не иметь, не так ли?
Подбадривая себя такими мыслями, я стал обходить пепелище, рассудив, что не могло всё сразу сгореть и там, где горело позже, должен ещё чувствоваться жар. А если и были зверюшки на острове, то, скорее всего, бегали от пожара до последнего, и, значит, там, где горело последним, и нужно искать потенциальное пропитание. Вспомнился «Таинственный остров» и как они там каких-то моллюсков со стен пещер собирали и устриц жрали, но здесь ничего подобного не было. Было бы неплохо соорудить самодельную удочку, да вот только жрать рыбу сырой? И чем её разделывать? Опять же, у Жюля Верна герои бережно сохраняли добытый огонь, а мне этот самый огонь откуда взять? Попытаться добыть огонь трением?