Ладно, здесь, наверное, потребуется нечто большее, чем просто контактные линзы и новая прическа. Переделку Гайдри нужно начинать с замены старого сердца на новое. А может быть, у профессора вовсе и не было сердца?
— Сэр, — дрожащими губами произнесла Вероника, с трудом сдерживая слезы. — Пожалуйста! Я просто не смогу!
Ее просящие глаза встретили сердитый взгляд профессора.
— Вы должны были подумать об этом раньше, а не пытаться легкомысленно относиться к моему предмету и к этому заданию. Понимаете, я ожидал большего от такой взрослой женщины, как вы, мисс Пэрриш, — вы же студентка последнего курса. К тому же вы старше своих сокурсников и на несколько лет старше большинства первокурсников в этой группе. Я сильно разочарован в вас. К тому же я не выношу розыгрышей, особенно если они касаются дела моей жизни.
— Но я не…
— Именно это вы и сделали, и теперь вам придется столкнуться с последствиями. Эту тему вы подали, и эту тему я одобрил. Дальнейшие разговоры бесполезны, мисс Пэрриш. Всего хорошего, до свидания.
Гайдри убрал свой план лекции в портфель и вышел из аудитории. У Вероники закружилась голова, она пристально смотрела профессору вслед, и лист бумаги дрожал в ее руках.
«Пятьдесят шагов к полному сексуальному удовлетворению».
Что двадцатишестилетняя девственница знает о сексуальном удовлетворении? Да, она целовалась с несколькими парнями и чуть не вышла замуж за одного из них, но Раймонд всегда вел себя как настоящий джентльмен. Он был согласен дождаться медового месяца, чтобы начать сажать семена своей семьи — их семьи. А до этого момента Раймонд позволял себе только целомудренные поцелуи легкие пожатия руки и страстные взгляды.
Девушка поняла, во что вляпалась.
Этот случай можно было сравнить только с тем, что произошло восемь лет назад, когда она, такая девственная и добродетельная, стояла у алтаря. Будущее пронеслось перед глазами Вероники в тот момент, как священник прочитал торжественную и нерушимую клятву, которая должна была навсегда соединить ее с Раймондом Кормиером, человеком, которого она не любила, несмотря на то что он был одним из самых преданных сторонников ее отца. Девушка открыла рот, чтобы сказать «клянусь», а вместо этого выпалила «нет».
Навсегда — это… все-таки навсегда.
А Вероника уже потратила целую жизнь в качестве послушной дочери: она училась готовить, играть на фортепьяно и всегда вела себя как маленькая леди — мило, добропорядочно и скромно. Девушка вовсе не собиралась быть послушной женой до того момента, «пока смерть не разлучит нас»: готовить обеды, вместо того чтобы зарабатывать деньги, воспитывать детей, вместо того чтобы заниматься своей карьерой.