Валентин учился на своих ошибках и на этот раз был настроен во что бы то ни стало получить умиротворение. И он его получит, если только его проклятое тело не потребует своего.
Если оно не потребует части Вероники.
Черт возьми, если оно не потребует ее всю целиком!
Если оно не захочет заполучить тело девушки, раствориться в нем, погружаясь все глубже, глубже и глубже…
Нет!
Там, где слаб человек, его дух должен быть сильным Валентин должен просто объединить несколько уроков, покончить как можно быстрее со своим преподаванием, а потом отправить милую Веронику опробовать новые знания на каком-нибудь ни о чем не подозревающем мужчине.
Он должен сделать это, хотя ему и очень противна эта идея. Он должен сделать это, даже несмотря на такой немаловажный факт, что впервые за полтора столетия Валентин Тремсин не смог вспомнить ни одной из своих многочисленных женщин.
Теперь он знал только единственное имя — это было имя женщины, с которой он хотел лечь в кровать. Валентин впервые в жизни встретил женщину, которая была одинаково умной и желанной, могла задеть за живое своим словом, поднять настроение и растопить лед в его душе единственным, полным сочувствия взглядом.
И сейчас эта женщина мирно посапывала в его кровати.
Норман наблюдал, как погасли огни в квартире на втором этаже. Он отметил время, сунул записную книжку в бардачок и запустил двигатель автомобиля. Черт возьми, эта женщина ложилась слишком поздно даже для студентки.
Мужчина подавил зевок и потер свои утомленные глаза. Эта долгая слежка убивала его. Он бросил взгляд на топор, лежащий на соседнем сиденье. Скоро, сказал себе Норман. Но сначала надо чуть потерпеть, изучить каждый шаг Вероники Пэрриш. Знать ее распорядок дня — это ключ к успеху, а Норман принадлежал к большой династии преуспевающих людей. Его мать, Синтия Террибон, была членом городского совета, а отец, Джон Террибон, — владельцем самого большого ресторана в Акадиане.
Его грызло чувство мучительной вины за то, чем он занимался. Никакой нормальный, отвечающий за свои поступки сын двух уважаемых в обществе родителей не будет носиться глубокой ночью туда-сюда и планировать то, что планировал сделать Норман. Черт возьми, сначала он решил, что док просто сошел с ума, когда дал ему такой весьма странный совет.
— Вы должны дать выход вашей агрессии, Норман.
Если будете сдерживать свои чувства — гнев, разочарование и ревность, — это только сделает ваше положение еще более серьезным. Чтобы вылечиться, вам нужно встретиться лицом к лицу с источником вашей проблемы.