— Да пожалей ты нас, Инна Ивановна! Грибы девать уж некуда, вон весь погреб банками заставлен. Нам с тётей Ниной под твои дикоросы столько водки и не выжрать.
Я насупилась:
— А вы папкиными груздями закусывайте. При чём здесь мои маслята?
Мать обиделась:
— Вот вырастешь большая, поймёшь что такое «маслята под водовку». У-у-у, пальчики оближешь!
Я взрываюсь, как бомбажная пресерва, и чуть ни кричу на родительницу:
— Так нужны тебе грибы или нет?
— Нет. Пить много вредно.
— Ну и фиг с ними! Пусть, пусть они в лесу скиснут или, наоборот, засохнут. Не жалко!
Мать очень внимательно на меня посмотрела:
— Ах ты, русский жадный девочка! Белкам да ежам белковой пищи пожалела. Им зимой что жрать прикажешь?
— Лес без человека не усохнет! — встрял, подслушивающий за углом, отец. — А человеку без леса — кирдык! Так что, вставай-ка завтра, дочь, пораньше, я тебе шампиньонные места покажу.
Я многозначительно посмотрела на мать и пошла собираться к завтрашнему походу. Ведь ДВА пустых пластмассовых ведра найти ещё надо! В них вон тоже… белые элитные солятся.
Ай люли, ай люли,
если в лес по грибы
надо собираться:
сапоги, корзинки,
тепло одеваться,
от клещей платочки,
от жучков носочки,
кофточки от пауков
и усталость от грибов!
— Па, а почему у нас в лесу где ни ступишь — везде могилы вырыты?
— Та то ж люди уголь искали!
— А почему они все прямоугольные: полметра / на два метра / и полтора метра в глубину. В аккурат как могилы.
— У-у… это окопы. От японских захватчиков. Ну или японские захватчики рыли, спасаясь от наших. Кстати, там и два метра / на два метра есть.
— Ну есть. А какие слухи ходят?
— Да никаких. Все молчат как в могиле!
— А кости там находили?
— Та нет. А ты?
— И я не видела костей. Но кости и медведи любят закапывать.
— Ну да.
Выросла я большая-пребольшая и спросила у главного сахалинского историка:
— Что такое творится в мгачинском лесу?
Он ответил, что не знает, по нашему лесу не шлялся, всё больше Курилы посещает.
Нет, есть у нас тупиковые угольные разрезы на сопочках. Так то сразу видно: пустая штольня. Но это что такое: прямо куча проваленных пустых могил! И чем дальше от посёлка, тем их меньше. Загадка, однако.
Но я не исследователь, я писатель. И ежели чего не знаю, то сама себе говорю:
— Да и шут с ним, после смерти всё увижу!
А зачем вам сию заковырку написала? Сама не знаю. Чёрт, видимо, велел, чтоб вы историю земную тут порыли, покопали. Ну, ну…
Родители, пока были молоды, часто ходили в походы-двухдневки с палатками, шампурами и так далее. Ходили недалеко: до речки Сартунай, до реки Ямы, до берега моря, просто в лес, ай да и на сопочку рядом с домом. А с собой брали Каргаполовых, Бургановых, их детей: Толика и Ирку. Ну и конечно же меня. А чего ходили? Да повеселиться, покупаться, мелку рыбку половить, ухи похлебать, шашлыки пожарить. Но детям не до того! Толик берёт нас, двух девчушечек, в охапку и давай по лесу тягать. Бесцельно тягает, долго, а потом и говорит: