Максим Максимович пришел на старую квартиру. Хотел – взять Рекса и сразу идти домой, но Полина Ивановна усадила пить чай. Угощая его, она расспрашивала о новой квартире. Максим Максимович выпил чаю, ответил на все вопросы, выслушал все советы, а когда собрался уходить, Полина Ивановна вдруг вспомнила о каких-то вещах, забытых при переезде.
– Нет-нет, мне некогда, – запротестовал он, – как-нибудь в следующий раз.
Когда Максим Максимович вышел в переулок, собаки, скучающие в тени домов, бросились было его облаять, но, увидев Рекса, скрылись за заборами своих дворов и залились лаем оттуда. Рекс, как и подобает породистому псу, шел рядом с Максимом Максимовичем, не обращая внимания на дворняг, чья участь в том и состоит, чтобы облаивать прохожих из подворотен.
Около Астраханского моста Рекс свернул к Царице. Максим Максимович дернул за поводок и хотел идти дальше, но Рекс, повизгивая, тянул к воде.
– Купаться захотел? – недовольный задержкой, спросил Максим Максимович.
Рекс завилял хвостом и заюлил у ног хозяина на брюхе.
– Ох и разбаловал тебя Димка, – Максим Максимович погрозил Рексу пальцем. Посмотрел на палящее солнце, вытер платком лоб и согласился:
– Ну, да уж ладно, купайся, негодник ты этакий.
* * *
Когда Пашка устремился к Димке, тот, шустрый мальчонка, отпрянул, захлопнул дверь и защелкнул задвижку. В тот же миг дверь рванули, задергали… Задвижка с каждым рывком могла сорваться. Димка прижал ее рукой, снял с гвоздя запасной ключ и заперся на замок. Удары в дверь прекратились. Димка затаился, прислушиваясь. Из прихожей доносились возня и прерывистое дыхание.
Димка понимал, что те, за дверью, снова попытаются открыть ее. Он заметался по комнате, подбежал к окну, высунулся, но на улице не было ни души. «Попал как в мышеловку, – подумал Димка, – откроют дверь, бежать будет некуда. Разве только по карнизу?» Он влез на подоконник и в нерешительности остановился. «А что скажет мать, когда узнает?» Дверь снова задрожала под градом ударов. Раздумывать было некогда, Димка спустился на карниз и осторожно двинулся к водосточной трубе. Пока держался за подоконник, передвигаться было легче, а когда выпустил его край, показалось, что карниз стал уже, а пальцы, цеплявшиеся за выступы в стене, вот-вот сорвутся. Добравшись до водосточной трубы, прижался к стене и, немного передохнув, спу –стился вниз, перебежал улицу, свернул за угол и помчался по Нижегородской. Тут его окликнул Максим Максимович. Димка бросился к нему.