Кайли закрыла глаза на секунду, две, а затем выдала третье предложение:
— Мой отец говорил, что англичане считали ирландцев строптивыми.
Миссис Рингроуз возвела глаза к потолку и захлопнула словарь.
— Хорошо, фраза довольно удачная. Отныне слово в твоем распоряжении, Кайли.
Сидя в классе на втором этаже, пока полуденное солнце ломилось в окно, Кайли чувствовала пустоту в желудке, но не от голода, и хотя она сама не понимала почему, но это ощущение было как-то связано с миссис Рингроуз, которую звали Дорис.
Дорис Рингроуз, а ее мужа звали Фил. Детей у них не было.
— Подойди ко мне после урока, — сказала миссис Рингроуз ей, Кайли, одной из лучших своих учениц.
* * *
Неделей ранее Кайли, вернувшись домой после уборки в доме Берты Бэбкок — она убирала там каждую среду после школы, — услыхала голоса на кухне: ее старшая сестра Бренда беседовала с матерью. Кайли подошла к двери их квартиры на полутемной площадке, крутая лестница, по которой она поднялась, освещалась одной-единственной лампочкой, а рюкзак с учебниками едва не сваливался у нее со спины, и тут она услышала, как Бренда сказала:
— Но, мама, он хочет меня постоянно, и мне это уже слегка опротивело.
На что ее мать ответила:
— Бренда, он — твой муж, ты обязана это делать.
Кайли замялась у двери, но мать с сестрой замолчали, и когда девочка вошла, Бренда поднялась ей навстречу:
— Привет, лапа. Где ты так припозднилась?
Бренда была намного старше Кайли, и раньше она была красивой женщиной с темно-рыжими волосами и гладкой кожей, но в последнее время коричневые тени залегли под глазами, и вдобавок она потолстела.
— Убиралась у Берты Бэбкок. — Кайли сбросила рюкзак. — Терпеть не могу. — Сняв куртку, Кайли пояснила: — Ее терпеть не могу.
— Не переживай, — сказала мать, закуривая сигарету, — она тебя тоже на дух не выносит. Ты ирландка, а значит, для нее ты — прислуга и больше никто. — Бросив спичку в чайное блюдце, мать повернулась к Бренде: — Она конгрегационалистка, эта Берта Бэбкок. — И со значением кивнула.
Бренда натянула свой синий кардиган, на животе он не сходился.
— И все же хорошо, что ты этим занимаешься, — подмигнула она младшей сестре.
— Миссис Рингроуз тоже хочет нанять меня убираться у нее, — сообщила Кайли. — Ей миссис Бэбкок меня рекомендовала.
— Что ж, прекрасно, — сказала мать безразличным тоном, а возможно, ей и вправду было все равно.
— Еще одна конгрегационалистка? — шутливо спросила Бренда.
— По-моему, да, — ответила Кайли.
Кайли отправилась в свою комнату; старая деревянная дверь не закрывалась до конца, и Кайли, слушая, как разговаривают мать с сестрой — теперь приглушенными голосами, — догадалась, что речь идет о сексе. Сестра больше не хотела секса с Эдом, и Кайли могла ее понять. Он был нормальный парень, ее зять, но маленького роста и с плохими зубами, и у Кайли возникало странное ощущение в животе при мысли, что он постоянно этого хочет. Кайли села на кровать и подумала, что никогда — и ни за что на свете — не выйдет за парня вроде Эда.