— Вот видишь! А берешься утверждать!..
Евгения даже растерялась. Такой реакции она не ожидала. Конечно, отцу не хочется верить, что его дочь способна выделывать такое с мужиками, да еще перед камерой.
Но ведь не настолько же он слеп, чтобы отрицать очевидные факты!
— Давай разберемся спокойно, Станислав, — сказала Евгения, закуривая. — Ты знаешь, как ко мне попала эта кассета?
— Как?
— Ее мне дала твоя дочь. Сама дала.
— Ну вот! — парировал Станислав Адамович. — Она тебя просто разыграла.
— Разыграла?…
— Глупо, конечно. Ей попала в руки кассета с похожей девицей. А ты все за чистую монету приняла.
— Невероятно!.. — пробормотала Евгения.
— Невероятно другое. Сама посуди: если бы на этой пленке была Мила, она ни за что не показала бы тебе кассету. Любой нормальный человек спрятал бы такое подальше.
— У нее тогда был очень сложный момент в жизни. Ей необходимо было кому-то открыться. Она искала душевного покоя.
— Странный способ искать покоя, согласись.
— В жизни много странного, Станислав.
— Но не такого!
— Всякого. Или ты думаешь, что я тебе вру?
— Нет, в этом тоже нет смысла. Просто ты что-то неправильно поняла. Или не поняла совсем.
— Да все я правильно поняла! — в отчаянии воскликнула Евгения. — Ты просто боишься узнать правду.
— Нет, как раз я хочу ее узнать. Очень хочу. И не успокоюсь, пока не выясню, кому и зачем это понадобилось.
— Господи! Что понадобилось?
Станислав Адамович задумался, кусая губы. Его мозг лихорадочно работал.
— Хорошо, примем как версию, что на кассете действительно она, — заговорил он. — Но не мне тебе объяснять, Евгения, какие возможности есть сегодня у видеозаписи. Вон Парфенов в своем «Намедни» вместе с Хрущевым у костра на охоте выпивает. А ведь Никита Сергеевич умер, поди, еще до его рождения.
— К чему это ты?
— А к тому, что этого Парфенова вмонтировали в старую кинохронику. Да так, что комар носа не подточит.
— Ты хочешь сказать, что и твою дочь вмонтировали в эту порнуху?
— Я ничего не утверждаю. Я просто говорю, что это возможно. Как возможно, кстати говоря, подобрать двойника для съемки.
— Опомнись, Станислав! Кому это нужно? Зачем?
— Вот это я и хочу выяснить. Тем более что это наверняка связано с ее якобы гибелью в Италии. И пока я не буду знать все, мы отсюда не уедем!..
Евгения поняла: муж ее сестры возвел вокруг себя такую неприступную стену, что штурмовать ее не было никакого смысла.
— Ладно, — сказала Евгения устало. — Поступай как знаешь!..
Апрель 1999 года. Сильвер
Дежурство на этот раз выдалось спокойным: ни одного тревожного вызова в пожарную часть не поступало. Но от вынужденного безделья Глотов устал сильней, чем от самой тяжкой работы. Бойцы целый день просидели в прокуренном помещении, не зная, чем заняться. Травили старые анекдоты, лениво перебрасывались в картишки, поглядывали телевизор. И бутылку тайком распить было нельзя. У сволочного начальника нюх был как у овчарки.