— Информация о причинах пожара разглашению не подлежит. К тому же причины еще будут определены. Попрошу вас покинуть периметр, уважаемый, и не мешать работе.
— Вашей работе? — холодно переспросил Иван. — Я почему спрашиваю: вроде как если на адресе имеется труп, то это уже не ваше дело, а полиции.
— А вы, собственно, сам кто будете? — Жилистый шагнул вперед, встал вплотную к Ивану, планируя оттеснить его к улице.
— Просто прохожий. — Иван сплюнул, но отходить не стал. Так они и стояли, смотрели друг на друга. Иван сдался первым. — Я просто хочу понять, как именно было установлено, что человек, сидящий в кресле, — именно хозяин этого дома. Я хозяина знал, но вот опознать бы не смог — так он обгорел. Как по мне, нет никаких способов провести визуальную идентификацию.
— Да кто ж еще мог уснуть в кресле перед печкой тридцатого декабря в доме почти в двухстах километрах от Москвы? Машина его? — спросил жилистый примирительно. Иван отвернулся и недовольно кивнул. — Вот, машина его. Выпивал он по жизни? Да ладно, чего там. Около кресла бутылка валяется из-под вискаря. Сам видишь, прохожий, картина вырисовывается типичная. Иди, посиди в машине. Мы полицию вызвали, они тебе лучше нас ответят. Только вот когда они приедут, черт знает. Тебя хоть звать как, прохожий?
— Иван.
— А я — Алексей. — Пожарный подал Ивану руку, показал, что, мол, не враги. На одной стороне баррикады. Одно дело делаем. Он молча присматривался к Ивану, а потом перевел взгляд на дом. — Друг твой? Соболезную.
— Спасибо, — хрипло ответил Иван. Только тут до него начала по-настоящему доходить мысль, что страшный царственный мертвец в кресле — это он, Петрович, его бывший шеф, и что они не отпразднуют вместе Новый год. Больше никогда.
— Ты не представляешь, сколько у нас таких случаев, когда вот так же засыпают, выпивши, и сгорают.
— Представляю, — бросил Иван и получил удивленный взгляд пожарного. Ах, да, он же не знает, сколько раз Ивану приходилось выезжать на «головешки». Так что да, Иван знал, как много алкашей засыпает в своих креслах, на своих кроватях с горящими сигаретами, с валяющимися на полу бутылками с недопитым алкоголем, как часто пожар перекидывается на квартиры ни в чем не повинных соседей.
— Ну-ну, — кивнул пожарный, решив не развивать тему. — Хозяин-то чего, бизнесменом был?
— Почему бизнесменом? — удивился Третьяков.
— Непростой хозяин, говорю тебе, — продолжил тот, неожиданно перейдя на «ты». — Машина дорогая, и в доме тоже всего полно.
— А вы все осмотрели уже? — бросил Иван, и Алексей сжал губы, отвернулся. «Черт, — подумал Иван, — обидел человека». — Я не к тому, Леш. Прав ты, Петрович был непростым человеком. В смысле — все у него было. И вообще он был — мировой мужик, знаешь, правильный. Старая школа, что ли. Просто в голову не лезет, как же так? Не повезло, черт. Прямо под Новый год.