Не желая рисковать понапрасну, пускаю вперед ангела, уже привычно взяв его под частичный контроль. Немного задумавшись, пропускаю тот момент, когда очередной взмах крыльев уголька, чуть не свернул ржавые перила. Скрежет ржавого железа прогремел наверно на всю школу. Если монстры еще не догадывались о моем скором появлении, то сейчас меня услышал бы даже глухой! Мысленно помянув родословную ангела до пятого колена и свою беспечность, решаю побыстрей отсюда уйти. Мало ли какая тварь решит наведаться в гости.
Стараясь больше не касаться ржавых перил, которые держались на честном слове и ржавчине, продолжаю подъем наверх. Вот только теперь вместо перил крылья постоянно шоркали по стене. В такие моменты по лестничной клетке раздавался скребущийся звук, который напрягал еще больше, чем гнетущая тишина.
С каждой пройденной ступенькой, я стал замечать одну странность, а именно росший на стене мох. Если на первом этаже его вовсе не было, то чем дальше наверх, тем плотнее он становился. К тому же температура стала подниматься. По щеке потек пот, который как бы намекал, что прохлада первого этажа сначала сменилась теплым ветерком, а затем стало реально душно, будто попал в какую-то парилку.
Чтобы ни происходило на втором этаже, я собирался выяснить это, но это не значит, что я был намерен рисковать своей жизнью. В голове сам собой сформировался план: 'бей и беги'. Подобная тактика неплохо себя показала ранее. Если, обменявшись ударами, не получится вынести монстра, то отступаю и сваливаю отсюда нафиг. В крайнем случае оставлю для прикрытия обгорелого ангела. Мне было жаль потерять единственного своего помощника, но моя жизнь куда ценнее. Да и, возможно, удастся заполучить другого? В детстве я любил мультики про покемонов.
— Неведомая хрень, призываю тебя, — с усмешкой шепчу.
К счастью или нет, но неведомая хрень не откликнулась на мой зов, так что я без особых проблем поднялся на второй этаж. Бросив взгляд на часы в телефоне, отмечаю, что на подъем ушла целая минута, хотя в ином пространстве подъем едва ли бы занял секунд десять — максимум двадцать. В целом же едва прошло минут сорок, как я вышел из дома. Немного? Черт! А по ощущениям я здесь провел уже целую вечность!
Дверь на второй этаж оказалась заперта шестеренкой. Ржавая шестеренка, окруженная сплошным ковром мха, будто приросла к стене. Из мха торчали обломки проржавевших труб, из которых вытекала дурно пахнущая жидкость. Опустив взгляд на экран телефона, вижу открытую дверь и светлый проход. Что за ерунда? Как я тогда вообще услышал звуки выстрелов?