Поднимая глаза вверх, моторщик думал об этом. Небо, воспетое литературными классиками, так и осталось таким же недосягаемым и далеким. Сибитов, чей разум еще был полон утопическими мечтаниями, уверенно направился в сторону сарая, где мирно спала она
Набрав в легкие свежего воздуха, моторщик повернул ключ амбарного замка. Вымотанная днем, она сжалась в противоположном двери угле сарая, и тихо спала. Сибитов подошел к ней, надеясь, что она почувствует чей-то приход и проснется. Но, беглянка на столько устала за день, что, согревшись под легкой мастеркой, ничего не ощущала.
— Беглянка, вставай — тихо, почти нашептывая, произнес он.
Девушка съежилась. Находясь еще под действием сна, она не хотела выбираться из облюбованного теплого места.
— Вставай, вставай… — продолжил он, легко покачнув ее тело. Она открыла глаза и взглянула на него. Испугавшись присутствия Сибитова, беглянка резко отшатнулась и села в непонятную и неудобную позу. Еще сонный вид ее, рассмешил моторщика.
— Зачем вы пришли? — протирая глаза, спросила она.
— Не бойся. Я тебя в моторную отведу, чтобы ты нормально поспала.
После этих слов, она приняла еще более непонятный вид. Нахмуря брови и пытаясь скрыть зевоту, беглянка поджала ноги под себя, и исступленно начала буравить взглядом противоположную стену. Сибитов, стараясь не ухмыляться, протянул руку. Опершись на нее, она встала.
— Пошли. Не бойся, я ничего с тобой не сделаю.
Она удивилось прохладе майской ночи. Пока Сибитов шел немного поодаль ее, беглянка изумленно рассматривала пейзаж пограничной части. Казалось бы, ничего особенного это место не представляло. Но бывшее когда-то местом жительства литейщиков, оно притягивала добродушной и теплой простотой. Картинки природы, вместе со старыми воспоминаниями, остались в прошлой жизни. В этой же, ничего знакомого не было, а, значит, восприятие окружающего мира было для беглянки впервые. Она шла медленно, стараясь сосредоточится на каждой детали военной ночи.
Непонятные чувства, охватившие Сибитова, по-прежнему протестовали исполнению военного долга. Мысленно ругая себя за все происходящее, он тихо улыбался в такт ее улыбке. Как тень ступая за ней, моторщик словно заново открывал жизнь, и, могло показаться даже то, что потеряла память она, а нашел ее — он. Если бы жизнь позволила сменять заданные планы под ситуации, то, сейчас стоило бы заменить декорации войны на сумрачное весеннее празднество, в котором принимают участия не надсмотрщик с заключенной, а два горе-студента, сбежавших от сессии. Воздух полнился дурманом.