70.
23 января 43 г.
Здравствуй, мама! Вот и уже третий день лежу в г. Архангельске, в том самом госпитале, где я уже лежал. Трудно описать тебе ту радость с которой меня здесь встретили старые знакомые. Пришел нач. г-ля с которым я был знаком всвязи с твоим письмом в прошлом году к комиссару. Он остался очень доволен, что я постарался опять попасть в этот госпиталь и, как мне рассказали сегодня сестры, всем рассказывает, что больной, которого они вылечили, опять вернулся и с наградой (!). Когда меня привезли, вокруг меня собрались около десятка знакомых и заставили по десять раз рассказывать, как воевал, за что наградили и так далее и тому подобное. Вчера приходила девушка, которая мастерски кормила меня с ложечки. Словом лежу здесь как почетный гость. Ходят, навещают, словно в родной город приехал. Во время этого ранения я только и делаю, что со знакомыми встречаюсь. Вася после первого раза еще два раза приходил, по часу стоял, выпрашивал свидание, и, наконец, над ним сжаливались (если можно так выразиться) и впускали. «Глазенки блестят, весь возбужденный — ну как его не пустить» — рассказывала мне после врач. От госпиталя он на лыжах гнался за машиной до вокзала и затем сидел в вагоне у меня до самой отправки поезда.
О чем только не говорили, о чем не философствовали! Я так доволен остался, что и описать трудно.
Ну, дела мои идут хорошо. Все раны зажили как на хорошой дворняжке. Что с левой коленкой ни я, ни врачи не хрена не знают. Сгоряча загипсовали, а что там — неизвестно. Когда снимут гипс, увидим. Может там ничего не повреждено, а может и повреждено. Может быстро вылечусь, а может придется в Ногинск ехать. Пока нахожусь в небытие. Числа 1 февраля гипс снимут. Тогда я здесь сумею получить полную информацию относительно моей коленки. А сейчас ничего не болит — чувствую себя прекрасно.
Ну, а как идут дела у вас? Интересно, как дела с печкой, починили? А дров, вероятно хватило с грехом до января, а теперь как выходите из положения? А как Лялька с чадами? Пиши обо всем поподробнее. Надо набраться сил и пережить последнюю (можешь мне поверить) военную зиму. Осенью Берлинский спрут лопнет, под натиском русского штыка — таково мнение великого стратега (!) — меня!!! Да, не вздумай опять писать письма в го-ль, да думать о поездке ко мне. Я убедился, что на это у тебя шариков более чем хватает. Ну, пока.
Привет — Я.
71.
Здравствуй, мама!
Получил сегодня первое от вас письмо от 28.1.43. Все там, конечно, выглядело, как я и ожидал. Очень меня тронула ваша скорбь, описание получения письма с роковым известием и прочее. Я считаю, что чувства невозможно выразить словами, тем более письмом. Всегда это выходит фальшиво, шаблонно. Поэтому я предпочитаю передавать свои чувства к людям взглядом и другими средствами. Но, нужно отдать Наде справедливость, ее описание меня тронуло, так я описанное очень ярко представил перед своими глазами: как мама читала письмо и т. д. Я как бы на миг перенесся в наш незабываемый, с ветром из всех щелей, домишко. Надя спрашивает, как меня стукнуло, все подробности. Я отлично все помню, т.к. по давнишней театральной привычке привык следить за собой как бы со стороны. Ходило нас в разведку 16 человек и такой малой группой вели бой около 3