– Когда нас поженит священник? – шепчу я.
У Джейни опять есть план.
– Когда королева в следующий раз отправится на охоту, мы приедем к тебе домой, – предлагает она Неду. – Я отыщу священника.
– Проповедника, – уточняет он.
Моя сестра Джейн никогда не позволила бы отдавать меня замуж священнику старой веры.
– Конечно, – улыбаюсь я Неду. – Но только такого, кто нас не знает.
– Незнакомца, – поддерживает она, – чтобы никому не рассказал. Одним свидетелем буду я, а кто вторым? Твоя сестра?
Я качаю головой.
– Нет, ведь когда мы все скажем королеве, она будет в ярости, и я не хочу, чтобы Мария взяла на себя мою вину. Приведу свою горничную.
– Значит, скоро, – говорит Нед. – Как только королева отправится на охоту. Однако мы и сейчас уже муж и жена. Обручение связывает людей так же, как и законный брак.
Джейни улыбается.
– Побуду в комнате для прислуги, – предлагает она. – Сюда никто не войдет.
Она уходит и закрывает дверь. Нед запирает ее и отдает мне ключ.
– Я твой пленник. Можешь делать со мной все, что хочешь.
Страстное желание пульсом стучит в ушах. Я медлю.
– Я обещан тебе в мужья, – с улыбкой говорит Нед. – Ты действительно можешь делать со мной, что пожелаешь.
Я тяну завязки на воротнике его льняной рубахи.
– Хочу, чтобы ты это снял, – шепчу я.
– Хочешь, чтобы я разделся?
Я пылаю, словно в лихорадке. Скорее бы увидеть его голые плечи, грудь, тесьму на его бриджах. Посмотреть на его бедра, на подтянутые ягодицы. Лицо обдает жаром, когда Нед касается моей щеки и говорит:
– Слава богу, что я нужен тебе так же, как и ты мне.
Он сбрасывает рубаху, и я резко вдыхаю при виде его стройного торса. Подхожу ближе и прислоняю раскрасневшееся лицо к теплой нагой груди.
Нед снимает бриджи, под которыми нет белья.
– Приказывай мне, – шепчет он.
– Ложись, – говорю я, и он, голый, без стыда вытягивается на спине, а я медленно заползаю и укладываюсь сверху.
Дворец Уайтхолл, Лондон.
Ноябрь 1560 года
И нам остается только ждать, так что вместе мы испытываем и сладостную муку, и удовольствие. Каждое утро я надеюсь услышать, что Елизавета собирается в Хэмптон Корт или Виндзор на охоту, а может в Ньюхолл, в Бьюли – хоть куда-нибудь, лишь бы уехала! Но день за днем мы с Недом продолжаем сидеть в разных концах приемного зала и вынуждены вежливо кивать при встрече, будто мы просто друзья. Поговорить удается только во время вечерних танцев, и теперь наравне с растущей страстью нас переполняет и страх, поэтому мы не смеем шептаться по углам.
Увидеть его, урвать мгновение с ним – настоящая радость. Мучительно прекрасно просыпаться по утрам, когда за окном ясно и морозно, самая подходящая погода для охоты, и думать – уж сегодня Елизавета точно уедет? А когда она по-прежнему молчит, чудесная мука продолжается в виде танца с Недом; мы ускользаем на мгновение, чтобы поцеловаться, но не более. Ухаживает он страстно, и я познала восторг, который мне приносит его касание. Отсроченное желание, отложенная любовь – если и есть в мире нечто более прекрасное, чем его объятия, так это мысль о том, что я буду в его объятиях позже… но не сейчас.