Я отворачиваюсь, но Томазина хватает подол моего платья своей маленькой квадратной ладонью, так похожей на мою собственную.
– В чем дело? – гневно реагирую я. – Отпусти. Хочешь закатить ссору посреди двора, как мальчик-паж?
– Кое-кто заплатил бы неплохие деньги за подобное зрелище, – смеется она. – Правда, я всегда зарабатывала на жизнь тем, что я миниатюрная леди, а не карлица-весельчак.
– А мне вообще не приходится работать, – величественно заявляю я. – И мой рост тут ни при чем. Буду благодарна, если ты отпустишь мое платье.
Томазина отпускает, но на лице остается дерзкая улыбка.
– Книгу действительно пишут, леди Мария, – отрывисто говорит она. – Писари собирают ее по кусочкам. Из архива украли страницу, доказывающую, что Генрих VIII назвал вашу семью наследной, есть и доказательства законнорожденности вашей линии, свидетельство того, что все вы трое – леди Джейн, леди Катерина и вы – рождены в Англии, принадлежите к королевскому роду и протестанткой вере.
– Не смей упоминать Джейн, – предупреждаю я.
– Похоронена в маленьком гробике, будто детском! – глумится Томазина. Я разворачиваюсь и ухожу прочь, но она семенит за мной и, обогнав, встает у меня на пути. – Выслушайте до конца, ради своего же блага. В докладах писарей из Франции и Испании вашу сестру Катерину называют законной наследницей. Королева в ярости. Если эту книгу заказали вы, скажите своим исследователям бежать прочь. Дядя пусть едет во Францию поправлять здоровье, да и сами сидите тихонько и не бегайте целоваться с привратником.
Я едва скрываю свое изумление.
– Я многое замечаю, – быстро добавляет карлица. – Вы и сами знаете, как это получается. На нас никто не обращает внимания.
– Зачем тебе предостерегать меня, если ты живешь в тени королевы? – интересуюсь я.
– Потому что мы обе коротышки, – напрямую отвечает Томазина. – Мы обе маленькие женщины в большом опасном мире. Невысокий рост связывает нас, как бы вы это ни отрицали. Поэтому я и говорю: не задевайте ее. Она и так обозлена на всю вашу семью.
Томазина с наглым видом кивает мне, будто пытаясь втолковать сказанное, а потом бросается бежать через весь двор, словно маленькая девочка за учительницей. За ней захлопывается дверь, ведущая на личную лестницу Елизаветы.
Виндзорский замок.
Весна 1564 года
С неукоснительной учтивостью я обслуживаю Елизавету в течение ужасной холодной весны, и хотя она просит у меня веер щелчком пальцев и жалуется, что я царапаю ей шею, застегивая сапфировое ожерелье, ничего больше против меня она сказать не может.
Я даже не бросаю взгляд на карлицу Томазину, чтобы поблагодарить ее за предупреждение, и, если во время танцев мы вдруг оказываемся рядом, перехожу на другое место. Я не признаю, что мы связаны из-за своих крошечных стоп. Не желаю вступать в женское общество низкорослых. Конечно, я вижу схожие черты в Томазине: перекатывающаяся походка коротких ног, вечно задранное вверх лицо в попытке расслышать беседу, что ведется высоко над ее головой. Думаю, у нее тоже болит спина после долгой езды на лошади, и мы обе терпеть не можем, когда к нам обращаются как к детям, путая рост с возрастом и мудростью. И все же я никогда не дам понять, что мы одинаковые. Просто похожи внешне, вот и все. Елизавета ведь не называет кузиной каждую рыжеволосую женщину, а леди Маргарита Дуглас не считает лошадей своими родственницами. Внешность – ничто по сравнению с происхождением. Я из королевского рода и вовсе не карлица, я из семьи Грей и не буду служить чей-то симпатичной игрушкой. Я одна из наследниц трона Англии, а Томазина от своих предков унаследовала лишь короткие кости.