— Можно сказать и так. А вот ты кто такой?
— А я его брат, Сережа, — сказал мальчик, вынул руку из кармана и протянул для пожатия.
Туся быстро вытерла ладони полотенцем и пожала тонкую, но энергичную руку.
— Надо же! — удивилась Туся. — Я и не знала, что у Германа есть брат. Он никогда не говорил о тебе. — О тебе тоже, — сказал Сережа. — Но это неудивительно. В нашей семье все очень скрытные. — Все-все? И мама, и папа?
Туся задала этот вопрос нарочно. Она хотела вытянуть из Сережи как можно больше, потому что Герман говорил о своей жизни с неохотой.
— И мама тоже. А папы у нас нет.
Туся понимающе кивнула.
— Что ж, так часто бывает, — сказала она. — От нас отец тоже ушел.
Но Сережа отрицательно замотал головой.
— Наш папа не ушел. Он погиб. Сгорел на даче, когда я был совсем маленьким. Поэтому я его почти не помню.
— Какой ужас! — Туся была так потрясена, что даже села на стул. — Герман никогда мне этого не говорил.
— И не расскажет, такой он человек. Вдруг Сережа спохватился.
— Ты, пожалуйста, тоже не рассказывай ему обо мне, а то он рассердится.
— И что будет?
— Плохо будет, — убежденно сказал мальчик. Пожалуйста; не говори.
— Конечно, не скажу, — успокоила его Туся.
Ей нравился Сережа, хотя он был совсем не похож на Германа.
— До свидания, — он снова протянул ей руку. Пойду в свою комнату.
Было видно, что рукопожатие — это новая Сережина привычка, доставляющая ему удовольствие.
— Пока, — сказала Туся.
Она трясла руку Сережи, отчего рукав свободного спортивного костюма задрался, и она увидела на розовой коже фиолетовые синяки.
— Ой, что это?
— Да так, — мальчик смутился и чего-то испугался. — Это я неудачно упал.
— Хочешь, я тебе сделаю йодовую сетку? У вас есть йод?
— Нет, спасибо, — улыбнулся Сережа. Он улыбался так же широко и обаятельно, как и его старший брат. — На мне все заживает, как на собаке.
За разговорами с Германом время пролетало незаметно. Они говорили без умолку, смеясь и перебивая друг друга. Казалось, их разговоры никогда не закончатся.
«Так странно, — думала Туся, — когда я любила Егора, нам тоже всегда было о чем говорить. А вместе с любовью закончились и темы для разговоров».
Любовь все делает интересным. Любая мелочь становится важной, любой пустяк достойным обсуждения. Можно без конца говорить о всяких глупостях, О ерунде, смеяться и обмениваться нежностями.
Неожиданно в дверь позвонили.
— Кто это? — спросила Туся.
— Наверное, мать пришла, — небрежно ответил Герман.
— Я открою? — Туся и боялась и хотела познакомиться с матерью Германа.
— Сиди, — почти приказал он. — Ключи есть — сама откроет.