Заметив ее, Малаген радостно заулыбалась.
— Ты тоже пойдешь с нами?
— Пойду. Здесь все провоняло рыбой.
Малаген нагнулась и зашептала:
— И не ты одна. Алладжекс Фракен тоже уходит с нами. Это очень хорошо.
Меррис громко фыркнула.
— Старый Фракен. Лишняя обуза. Только зря чужую еду переводит.
Малаген разволновалась.
— Но это же алладжекс. Он всем нужен.
— Алладжекс нужен, а не этот пустомеля. Я позабыла больше лечебных отваров, чем он умел приготовлять. Его не сравнить с вашими мандукто. Те мудры и умеют вести за собой. А этот стар и глуп. Скоро он умрет, и парень-без-имени займет его место.
— А разве не правда, что Фракен умеет читать будущее по совиным шарикам?
— Кое-кто верит в это. А я думаю, какая польза в шкурке и костях мышей. Я и без них предскажу будущее.
— А ты умеешь?
— И тебя научу. Херилак не сказал, но знай: Нивот оставит ваш саммад еще до рассвета.
— Да хранит тебя Кадайр. — В широко открытых глазах Малаген отражалось пламя костра. — Ты ведь не была здесь, ничего не слышала — Нивот только что забрал свой шатер.
Громко расхохотавшись, Меррис хлопнула себя по бедру.
— Я знала об этом. Нужно было только немного пошевелить мозгами. Раз мы идем искать Керрика, значит можем найти и Армун, убежавшую к нему из саммада. Она тогда ударила Нивота кулаком по лицу и сломала ему переносицу, потому у него такой кривой нос. И он вовсе не горит желанием встретиться с ней.
Было бы неплохо увидеть его спину.
— Значит, ты все знаешь о саммадах? А мне расскажешь?
— Я знаю не все, но достаточно.
— Ты поставишь здесь шатер?
— Не сегодня. Все собрано, уложено на травоис и готово к отбытию.
— Тогда иди спать в мой шатер.
— Нет, это шатер твоего охотника Невасфара. А в шатре должна жить только одна женщина. Лягу у костра. Не впервой.
К утру костер угас, угли остыли, но ночь была теплой. Меррис лежала, завернувшись в шкуры, и смотрела, как утренняя звезда тает в розовой полоске над океаном.
Она уже поднялась и привязала шесты травоиса, когда из шатров начали вылезать остальные.
— Эй, Херилак, будете спать до полудня, далеко не уйдете, — сказала она, едва саммадар вышел из шатра и стал принюхиваться.
Тот нахмурился.
— Твой язык зол с самого утра, Меррис.
— Мой язык говорит правду, великий саммадар.
Правда, что Фракен пойдет с нами? Прежде он не любил Керрика…
— Он тепло любит. И здешней зимы боится.
— Понимаю. Далеко ли пойдем?
— Сегодня дойдем до речушки, возле которой уже стояли. А если ты спрашиваешь, далеко ли придется уйти, чтобы отыскать Керрика, — отвечу: пройдем столько, сколько потребуется.
— К городу мургу?