– Что с того? – «Безопасник» несильно пнул раба по ноге. – Центру абсолютно все равно, откуда он знает язык красных. Вполне возможно, что сбежал из их сектора. В любом случае это ваша законная собственность. Можете делать с ним все что угодно. Можно прикончить прямо здесь. Вам помочь с этим?
– Судя по вашему виду, – хмыкнул лейтенант, – вам, Джонс, от него крепко досталось.
– Да уж. – Глянув на раба, Артур почувствовал, что закипает. – Вы можете вывести его из этого скотского состояния? Я хочу, чтобы он все понимал и все чувствовал.
– Запросто, – сказал лейтенант. – Медик сейчас будет здесь.
– Позвольте попросить еще пару сержантов. – Проповедник мрачно смотрел на русского. – И покрепче. Ошейник оставлю на сладенькое.
Женька смотрела на Владимира Воронцова. Зачем он здесь? Чтобы помешать получить гражданство? Он буквально впал в ярость, когда профессор Мартынов сообщил, что дикарку нужно освободить. Он был не вправе удерживать в неволе человека, который соответствует статусу гражданина.
Ливадова немедленно получила свободу. Воронцов уговаривал остаться. Она отказала, чем несомненно вызвала недовольство, и это еще мягко сказано. С его-то характером! Не вздумал ли он теперь отомстить? Трудно представить, что столь непростой человек вдруг окажется членом комиссии по делам гражданства и, надо же так совпасть, будет рассматривать именно ее дело.
Нет! Воронцов появился тут неспроста! Коленки дрожат, как подумаешь, зачем он пришел.
– Евгения Константиновна Ливадова?
Все полицейские, с которыми Женька заводила разговор, обращались к ней подчеркнуто по-протокольному. В этот раз заговорила немолодая женщина с седыми волосами, уложенными в строгую прическу. Она сидела ближе остальных к двери, и, когда Женька взглянула на нее, перед офицером на уровне стола появилась проекция таблички с указанием, что это секретарь комиссии.
– Да, я.
– Встаньте, пожалуйста, в круг.
Женька осторожно, пряча взгляд, покосилась на мрачного Воронцова. Он смотрел куда-то мимо. Зеленая армейская форма сына президента Красной корпорации выглядела чужеродным элементом среди темно-синих тонов полицейской одежды.
– Встаньте в круг, – настойчиво повторила секретарь.
Нахмурившись, она выжидающе разглядывала претендентку на гражданство. Все остальные члены комиссии, коих насчитывалось вместе с Воронцовым девять человек, тоже сфокусировали свое внимание на Ливадовой. Особо пристально смотрел Воронцов, и взгляд у него был неравнодушным. Женька могла бы поклясться в этом, а также в том, что настрой бывшего хозяина был откровенно неблагожелательным.