Евгения вознамерилась посетить самые бедные районы столицы. Она не представляла, что хочет найти, но обязательно появится там, и именно сегодня.
Индивидуальная система подсказала, что ехать нужно на северо-запад, к жилой застройке, которая примыкает к промышленной зоне. В данном районе самая низкая стоимость жилья. А еще нетчип указал, что полиция не рекомендует гражданам посещать северо-западные окраины Красноярска.
Потому что «высокий уровень уличной преступности обусловливает значительную вероятность возникновения опасных для жизни, имущества и здоровья граждан инцидентов». Нетчип изъяснялся протокольной казенщиной.
До метро совсем недалеко. Пока шла до станции, Ливадова рассматривала встречных людей. В центре столицы неграждан немного – вероятно, здесь для них запретная зона. В подземке, когда села в поезд, число неграждан заметно прибавилось. Над каждым, кто имел неполноценный статус, появлялась проекция надписи с соответствующим указанием.
Еще стоя на платформе, Женька обнаружила, что некоторые граждане смотрят на неграждан с брезгливым выражением на физиономиях, причем порой они высказывали свое отношение открыто и держались от полуграждан на расстоянии. Настолько, насколько это было возможно. Такие садились только в вагоны для граждан.
А у самих те еще морды. Отвратительные рожи.
Однако равнодушных к окружающим было все же большинство. Они не обращали внимания на проекции либо не видели их. Нетчип предложил отключить выведение информации о гражданском статусе. Женька согласилась, и проекции рядом с людьми действительно исчезли, однако девушка быстро вернула функцию распознавания гражданского статуса. Надо в полной мере разобраться, как видят мир ее новые соотечественники.
Через семь остановок в вагон вошел немолодой мужчина в строгом темно-синем костюме, очках и лакированных ботинках. В руках он держал дипломат из коричневой дорогой кожи с золочеными замками. Весьма респектабельного вида гражданин, как по старой привычке назвала его Ливадова. Только гражданином он не являлся – нетчип повесил краткое сообщение рядом с лицом вошедшего. Это был раб, собственность некоего Ахметшина В. В., с которым можно тут же связаться при помощи гиперссылки.
Облик раба ничем не выдавал его положения, и, глядя на него, Ливадовой сделалось донельзя противно от понимания, кто перед ней. Вернее, от осознания факта, что людей в прекрасном новом мире делят на сорта. Это противоестественно, так быть не должно!
Вспомнилось свое недавнее прошлое. Женька почувствовала, что кровь отливает от лица, она побледнела. Разозлилась на мир, на эти дурацкие корпорации, которые сделали законом самую низость человеческую. То, что один может принадлежать другому и являться не более чем имуществом.