Женька кивнула, не сводя с Яны испуганных глаз. Она тоже заражена?
– Некровирус почти мгновенно проникает во все мертвые клетки организма, останавливает процесс распада биологического материала и активирует новый синтез и обмен веществ. Тело обретает – обозначим это кавычками – «новую жизнь». Мы называем новые существа некроформами. Иными словами, это форма существования, основанная на однажды умершей органической материи. Прежней личности и вообще разума в некроформе нет. Люди после смерти действительно умирают, и выглядят некроформы как ожившие мертвецы.
– Это ужасно, – пролепетала Евгения.
– Верно, ужасно и отвратительно. Нечто, что приходит на смену умершим, является крайне агрессивным, кровожадным и по-звериному хитрым существом. Оно практически не знает усталости, не нуждается в сне, его нельзя ранить. При этом органика лишена свойства регенерации, но, как я говорила, внутри происходит обмен веществ, вырабатывается энергия, которая многократно увеличивает силу и скорость передвижения некроформа. Погибает только после уничтожения головного мозга. Поэтому…
Артурова сделала многозначительную паузу.
– Поэтому спасением цивилизации стало чипирование всех без исключения граждан. После смерти нетчип выполняет последнюю свою функцию – сжигает головной мозг мертвого тела.
Яна улыбнулась и картинно развела руками.
– И все! Нет мозга – нет некроформа.
– Как же полуграждане? – Нехорошая догадка осенила Евгению. – И… рабы?
– Им вживляют некродоты, – ответила Яна. – Это аналог нетчипа с одним-единственным предназначением. Некродот также сжигает головной мозг после смерти человека.
– Весело тут у вас, – мрачно заявила Женька.
– У нас, – поправила ее Артурова.
– Ты права, у нас, – быстро согласилась Ливадова: не раскрывать же помыслов вернуться домой, в двадцать первый век. – Но как же собаки, кошки, вообще животные?
– Никак. Некровирус действует только на людей. Он поселяется и в других живых организмах с центральной нервной системой, в тех же собаках и кошках, о которых ты спросила, но после смерти носителя в животных никак не проявляется. Даже на приматов не действует.
– Это хорошо, – рассеянно произнесла Ливадова; ей было не по себе от мысли, что уже заражена этим жутким вирусом.
– Просто свыкнись или забудь. Теперь-то понимаешь, что операции тебе было не избежать в любом случае? – поинтересовалась Яна.
– Понимаю. Отчего же мне не рассказала все раньше?
– Нам требовался твой стресс.
Женька шумно выдохнула:
– Вы его получили и сейчас.
Ливадова улыбнулась, будто пошутила, только юмора в ее словах было немного.