Женька выдохнула, ощущая, что испуг, неожиданно охвативший ее, почти отступил. Почему так сильно испугалась? Она не понимала. Возможно, страшил арест после только-только обретенной свободы.
Но что сказал нетчип? Двадцать семь минут. Сейчас уже, наверно, двадцать шесть – время уходит. Ливадова увидела троих полицейских – кто это еще может быть в темно-синих цветах? – они неспешно шли с противоположного края площади к зданию окружного штаба. Неужели за ней?
Нет! Надо взять себя в руки. Где же эта станция метро? Ливадова покрутила головой, но ничего похожего на вход в метрополитен или хотя бы указатель на него не обнаружила. Зато заметила, что полицейские действительно идут к зданию штаба, у которого по-прежнему топчется Ливадова.
Метро… Метро! Женька хмыкнула, вспомнив о нетчипе. Проложить маршрут до ближайшей станции метро!
Перед взором девушки нарисовалась проекция из светящихся бледно-желтых стрелок, которые легли на тротуар.
– Так-то, – пробормотала Ливадова, – не тормози!
Девушка уже совершенно успокоилась. Поудобней перехватив ручку чемодана, она последовала по созданному нетчипом маршруту и ни разу не оглянулась на полицейских.
Мерцающие, видимые только Женьке стрелки уводили в сторону мимо одетого в сплошной корпус из темного непрозрачного стекла небоскреба. Интересно, все эти люди, что торопливо пересекают площадь и будто не видят окружающих, они тоже таращатся на проекции нетчипов, каждый на свою?
Стрелки вывели к проспекту с широким тротуаром вдоль небоскребов. Справа двигался плотный поток автомобилей. Ливадова, разглядывая их, даже позабыла на мгновение об ограниченном времени. Что ее смутило? Разве не видела раньше загруженной машинами улицы? Ярославль, конечно, не Москва, в которой довелось побывать дважды, но тоже, между прочим, немаленький город.
– Ну конечно же! – Девушка улыбнулась, разгадав причину собственного смущения.
Она не слышит громыхания и рева, который всегда сопровождает подобный поток автомобилей. Порой, чтобы сказать что-то рядом стоящему человеку, нужно общаться выкриками. А сейчас со стороны движения доносится лишь не слишком-то и громкий гул. Не совсем тихий, но кричать, чтобы побеседовать, точно не придется.
Ай, ладно! Нужно спешить! Женька торопливо зашагала за светящимися стрелками. Они таяли, когда девушка доходила до каждой следующей, и Ливадова поймала себя на мысли, что происходящее – словно в компьютерной игре.
Зато люди, что шли навстречу либо за нею, мало чем отличались от горожан из двадцать первого века; роскошные витрины магазинов на первых этажах небоскребов такие же, как в Москве и даже кое-где в Ярославле. Машины, надо признаться, не похожи на те, что скачут по российским колдобинам 2016 года. В двадцать третьем веке они все будто стилизованы под эпоху восьмидесятых, о чем Женьке вновь помыслилось, – большие, с прямыми длинными линиями и изрядно хромированные. Да деревья совсем не похожи на те, что подходят для широт Красноярска. Сплошь пальмы какие-то. Чудно.