– Смотря в какой ситуации. Сейчас ты, пожалуй, перегибаешь палку. Мам… – маг вздохнул и посмотрел на нее усталым взглядом. – Если мы не справимся с проклятьем, то рано или поздно весь мир…
– Плевать на весь мир. Мы не можем загадывать так далеко. Ты ведь и сам знаешь, что оно вырвется за пределы королевства не раньше, чем через триста лет.
– И это повод оставлять потомкам такую гадость?
– Это повод жить, мой дорогой. Жить и не взваливать на себя все проблемы этого мира. Так и сломаться можно.
– Ага, – отмахнулся темный. – Мам, я согласился на эту авантюру только потому, что считал вероятность нахождения способной девушки достаточно высокой. А не по тому, что мне действительно нужна невеста! Ты ведь сама видела, что у нас тут творится!
– Ну, подумаешь, метка видоизменилась. Если они раньше такого не делали, это совершенно не значит, что не могут. А вот оставлять матушку без наследников – это было и будет. Но я тебе не позволю, Линни! – возмущенно выкрикнула Элизабет, сверкая глазами.
– А я не позволю тебе мешать исполнять мой долг. Ты родила меня свободным от долга перед королевской семьей, но не освободила от обязанностей перед народом. Мы, маги, принадлежим людям. Не ты ли это говорила?
Элизабет картинно схватилась за сердце.
– Ты делаешь мне больно.
– А ты являешься привидением, у которого ничего не может болеть. Что это за дешевые уловки? Неужели ты думаешь, что меня можно на такое поймать?! Поругаться хочешь?
– Внуков! – Элизабет нахмурилась, скрестила руки на груди и, поджав губы, недовольно смотрела на сына.
– Если я не смогу снять проклятие, их не будет. Все просто. Я не хочу, чтобы мои дети разгребали последствия лени и похоти своего отца. Это обдуманное решение, мама.
– Ты не оставляешь мне выбора, – с угрозой сказало привидение.
– Насилие – не выход. Помни об этом, – усмехнулся темный, устало потирая виски.
Дождавшись, пока мать улетит по своим привиденческим делам, маг с наслаждением растянулся на кушетке и задремал. Прежде чем приступать к подготовке очередного испытания, нужно разобраться с каргой… и, конечно же, отдохнуть.
Хвост тридцать шестой. Истинные мотивы отбора
Элизабет Гилтон с рождения привыкла скрывать свои эмоции, подавляя их, загоняя в самые темные уголки своей души. Она привыкла, что не принадлежит себе, что живет ради какого-то эфемерного долга перед родиной в виде защиты наследника ценой жизни своего ребенка. Что-то глубоко внутри пыталось показать ей, что все не так уж и плохо, но даже этот тихий писк разума заглушали тоска и одиночество. Оставалась только вера в великое предназначение и в то, что младенец станет отрадой. А… когда королевская чета отказалась от древней традиции, Элизабет просто потерялась. Она не знала, ради чего жить. Смысл жизни, шорами висевший на ее голове, исчез, дав свободу. И в то же время волшебница не представляла, что ей делать. Этой самой свободы у нее никогда не было, она крутила ее в мыслях и так, и эдак, но не могла найти применения.