– Мы войдем в город не раньше семи! – воскликнул один из бойцов.
– Вот именно! Обязательно с кем-нибудь встретимся! – нервно добавил другой.
– Осмотрите друг друга на предмет отличия с шюцкором, – внешне спокойно предложил командир второй группы.
– Дело добровольное, приказывать не буду. Если не согласны, ночью с этого места поползем в замок, – добавил Костя.
Откладывать на завтра, тем более ползти полтора километра никто не захотел, и самый разговорчивый боец подвел резюме:
– Управимся за сегодня, глядишь, и вечером отправят домой.
Отряд построился гуськом и зашагал за командиром в неизвестность. Низкая облачность с неприятным ветром и поземкой обещали незаметный вход в город. В такую погоду никто не смотрит по сторонам, люди поднимают воротники и опускают головы, стараясь сохранить у лица крохи тепла от дыхания. Увы, за сотню метров до пирса Костя увидел вышагивающего вдоль лайб часового и внутренне напрягся. Сворачивать ни в коем случае нельзя, рядом нет удобного выхода на берег, и подобный маневр вызовет подозрения.
– Фу, дошли, – поднимаясь на скрипучие доски, сказал он, ни к кому не обращаясь.
– Русских много? – часовой охотно вступил в разговор.
– Солдат не видели, а танковые моторы так и гудят, так и гудят.
– Не полезут на нас, – последовал уверенный ответ, – правительство начало мирные переговоры, и Вийпури[79] останется за нами.
– Все так говорят, – охотно согласился Костя и по-фински прикрикнул на бойцов: – Чего встали? Пошли спать!
На самом деле мирные переговоры начнутся двадцать второго марта, через десять дней после высадки советского десанта в Ханко, а завершатся лишь в сорок шестом. Но сейчас это вторично, и Костя поднялся с пирса на рыночную площадь. Начало операции можно назвать удачным, осталось провести бойцов к цели, и он пошагал по ведущей к замку узенькой улочке. Нестройный звук шагов отражался от стен и казался грохотом в утренней тишине.
Отряд вышел к старому русскому укреплению под названием «Северный вал», давно ставшему обычной улицей. Здесь следовало спуститься вниз и перейти по льду к оставшемуся от новгородцев входу. По словам майора, именно через него шюцкоровцы заходили в замок. Осталось совсем чуть-чуть, каких-то десять минут, но спуск оказался загроможден баррикадой из мебели.
– Куда прете, совсем ослепли? – из-за лежащего на боку платяного шкафа показался солдат.
– Мы первый раз идем в замок, – недовольно ответил Костя.
– Оставь их в покое, Юхан, туда посылают только салажат. – Из-за баррикады показался второй солдат.
– Где спуск?
– Через сто метров увидите лестницу, по ней и спускайтесь.