– Огонь! Бейте по группе у костра!
Пулеметчик слегка прикусил губу и нажал на спуск. Короткая очередь рассекла спину самого рослого, и детина кулем свалился в огонь. Шюцики замерли в замешательстве, а «ДС-39» двумя короткими очередями сократил компанию еще на пару выпивох. Следом забавно тявкнула пушка, но снаряд упал с недолетом, заставив шюциков испуганно присесть. Второй выстрел разметал бревна баррикады, осыпав щепками сидящих оболтусов.
После некоторой задержки застучал отбойным молотком трофейный пулемет, пугая врагов свистом пуль и белыми фонтанчиками снега. К нему присоединилась спрятанная на околице пушка, посылая снаряды в левый ДЗОТ. Троица «стариков» на четвереньках поползла к лесу прямо на автомат Якимова, а Костя потратил три патрона на метнувшегося к пулемету парня. Обе пушки быстро расправились с левым ДЗОТом и перенесли огонь на правый, а пулеметы продолжали поднимать фонтанчики снега.
Залегшую пехоту невозможно уничтожить даже с трехсот метров, это аксиома, но со стороны шюциков – ни сопротивления, ни шевеления. Пока Костя обдумывал варианты действий, со стороны деревни последовала фантасмагория. На околице неожиданно появилась кавалерия и аллюром помчалась на разгромленный заслон. Комичное зрелище! Костя не кавалерист, но короткий шаг ездовой лошади действительно выглядел смешно. Вот шюцикам было не до смеха, сбившись в боязливую толпу, они прижались к останкам ДЗОТов и подняли руки.
– Командир, отпусти в заимку, надо закончить с запуском грузовика, – прервал созерцание победы Василий.
– На кой он нам теперь? Дело сделано, пошли собирать манатки – и домой.
– Я это… того… в двигатель залил кипяток.
– А спускной кран не открыл, – догадался Костя.
Пришлось вдвоем бежать к саням и рысью гнать к заимке. Сейчас – минус двадцать, и вода в двигателе уже кристаллизуется в лед. К счастью, костер под картером не прогорел, а уголь из горячего газгольдера реанимировал жаркое пламя.
– Снова придется долго ждать, – уныло заметил Василий. – Газогенератор быстро не запустить.
– В кузове спирта с лигролом на тысячу километров, при желании доедем до Стокгольма, – утешил Костя.
– Лучше поездом домой, достали меня лесные приключения.
Кочевая жизнь для всех в тягость, если бойцы имеют возможность обустроить свой быт, то ленинградские милиционеры лишены даже этой возможности. Встречают их гостеприимно, кормят сытно, но мелкие бытовые неудобства с гнетом временного пребывания остаются вместе с командировочным предписанием. Увы, война закончится в феврале, и отряду еще несколько недель мотаться по лесам. Костя решительно направился в заимку.