Элим тяжко вздохнул.
– Я очень сожалею. Мерзавцы всегда проявляют себя во время катастроф. Как и благородные люди. Вы были близки к похищенным? – спросил кенийский доктор, выдержав паузу.
Миллен смутился.
– Я работал с ними всего полгода. Но с одной девушкой я сблизился больше других. Она – моя… – Миллен замолчал, подыскивая подходящее слово. – …соседка по комнате.
– У вашей соседки есть имя?
– Ханна Уотсон.
Не находя, что еще сказать, Миллен кратко описал внешность подруги. Разговор помог осознать, насколько ему было тяжело думать о ней, даже упоминать ее имя.
Элим немного помедлил.
– Помню. Она собирала здесь пробы на анализы. Старательная.
– Да-да, очень старательная, – улыбнулся Миллен. – Во время нападения на лагерь в нее стреляли, она ранена. Ханна – одна из похищенных. Я даже не знаю, жива она или нет.
– Я недавно научился ценить то, чему раньше не находил применения, – веру. Вчера ночью я думал, что уже не выйду из этой палаты. Верьте и будьте терпеливы, доктор Томас. Время творит чудеса. Надо набраться смелости и ждать.
Они посидели несколько минут в тишине. С бровей Миллена на лицо капал пот, на губах ощущался привкус соли.
Отдышавшись, Элим спросил:
– Если вашей команды здесь нет, кто тогда обыскивает город?
– Выжившие из соседней деревни.
Элим удивился.
– Им вводили ZMapp?
– Нет, они пережили вирус сами.
– Это хорошо.
– Я заберу их с собой в Атланту. Может быть, когда изучим антитела, найдем способ лечить инфекцию.
– А им вы об этом сказали?
– Сказал. Они знают, на что подписываются, но все равно согласились.
– Отлично. Хороший план.
– Когда вы хотите погулять еще раз?
Элим взглянул на солнце за окном.
– Если настаиваете, приходите на закате. Будет не так жарко.
* * *
Халима и двое ее спутников вернулись с тележкой, доверху наполненной овощами и расфасованными продуктами. Они присоединились к Миллену за длинным столом в главной палатке и устроили причудливый пир из фастфуда, военных пайков, свежих овощей и прохладительных напитков.
Когда солнце опустилось к далекой каменистой гряде, Миллен вновь натянул на себя защитный костюм. Он собирался обрызгать его хлоркой, как вдруг из больницы вышел Элим, толкая перед собой тележку с припасами из своей палаты.
Миллен и кенийцы моментально его окружили.
– Не хочу торчать там еще одну ночь, – тяжело дыша, посетовал врач.
– Неудивительно, – согласился Миллен.
Он представил доктора и жителей деревни друг другу. Впятером они вернулись в палаточный городок, где устроили для Элима временный реабилитационный пункт.