Они двинулись в путь через поля.
— Я прихожу сюда примерно в половине шестого каждое утро, — сказал он.
Она промолчала.
— Но я не успею до работы добраться до того города и вернуться назад…
— медленно размышлял он вслух. — В следующий выходной… Там у нас будет День труда…[13] Так что мы не работаем и в воскресенье, и в понедельник. Вот тогда я смогу. Они… Мне показалось, что они просили меня вернуться.
— Просили.
— Хорошо. Значит, тогда я смог бы прийти и остаться надолго. — Он снова погрузился в молчание, потом вдруг сказал: — Если ты этого хочешь.
Через пятнадцать — двадцать шагов пояснил:
— Ты помогла мне оттуда выйти.
Айрин прокашлялась и сказала:
— Ну ладно. Когда?
— В шесть утра, хорошо? В воскресенье.
— Договорились.
Когда они подошли к обочине грейдера, он свернул направо.
— А у меня машина припаркована вон там, — показала она.
— А, ну ладно. Тогда до свидания.
— Эй!
Он продолжал идти, без конца спотыкаясь.
— Эй, Хью!
Он обернулся.
— Хочешь, подвезу? Ты говорил, что опаздываешь. И вообще, где ты живешь?
— На Кенсингтонских Высотах.
— Ну и прекрасно.
По дороге к автостоянке она сказала:
— Отсюда, должно быть, довольно далеко пешком. Машина-то у тебя есть?
— Да слишком много приходится платить за нашу паршивенькую квартиру, — сказал он с внезапной злобой.
— Мой отчим мог бы продать тебе машину долларов за пятьдесят.
— Да-а-а?
— Она бы целую неделю ездила.
Он не совсем понял шутку и не отреагировал на нее. Видно, отупел от усталости. В ее машине ему пришлось совершенно скрючиться на переднем сиденье. Он был крупнее всех, кто когда-либо ездил с ней, казалось, вся машина заполнена им одним. От него пахло застарелым потом — специфический запах сильно испуганного зверя. Волосы у него на руках были бронзово-золотого цвета. Ляжки толстые. Она ничего не говорила, лишь только спрашивала, куда ехать дальше. Она высадила его у шестиквартирного дома, который он ей указал, и тут же уехала, с облегчением избавившись и от присутствия этого быка, и от его звериного запаха. Она не сказала ему, где живет сама, хотя мимо фермы они проезжали. А жила ли она там? Нигде она не жила, во всяком случае в данный момент. Она была уверена, что Рик и Патси уже снова помирились, но все равно, черт с ними. Мать не станет возражать, если она немного поживет на ферме, и все обойдется нормально, если не особенно попадаться Виктору на глаза. Может, вообще ничего плохого и не случится. Она бы спала с Триз, может, это его удержит. А вдруг нет? Впрочем, в любом случае больше идти некуда, пока не подыщется новое жилье. Возможно, в центре. Так ли уж нужна она матери? Может, она сама в ней нуждается? Стоит попробовать. Хорошо бы найти человека, который согласится снять квартиру пополам. У светофора она достала из коробки на заднем сиденье будильник — он лежал поверх остальных вещей — и посмотрела на стрелки. Было четверть третьего. Она могла бы пойти домой, свалить куда-нибудь свое барахло, помыться, чего-нибудь поесть, а потом начать поиски квартиры. Может, подвернется и такая, которую она смогла бы оплачивать в одиночку. В воскресных газетах особенно много объявлений насчет квартир, и еще не поздно будет поехать и посмотреть. Может быть, уже сегодня удастся найти что-то подходящее, тогда, если так повезет, вообще не будет необходимости ночевать на ферме.