Они ужинают. Зоя рассказывает о сыне-адвокате, о незаконченном процессе по делу об украденных из известного банка миллионах. Федор Станиславович рассуждает: «Вот ведь какая богатая Россия: нефть, лес, золото, пушнина… И все пришло в такое запустение. Я вот, Зоечка, читаю книги по современной экономике и понимаю, как можно нашу Россию вытащить из пропасти. Только честностью и трудом, а у вас…» И вдруг дремота охватывает его, глаза слипаются.
Зоя убирает со стола посуду, граф, очнувшись ото сна, извиняется и уходит к себе в спальню…
Утром следующего дня Зоя собирается ехать на съемки на Монмартр. Она просит у графа разрешения воспользоваться черной шляпкой со страусовым пером, некогда принадлежавшей Анастасии Нолиш. Она очень подходит ей для роли. Федор Станиславович разрешает. Зоя вертится в прихожей перед маленьким зеркалом, опускает вуаль шляпки и выпархивает на улицу в праздничный и так любимый ею Париж.
Вечером она звонит графу и говорит, что не приедет, заночует у знакомых в новом районе Дефанс. Граф, хотя и не любит Зою, но начинает скучать.
Через пять дней вечером она появляется в роскошной новой норковой шубке. Они ужинают, говорят. Граф уходит в смежный со столовой кабинет, садится к столу. На него с портрета смотрят добрые глаза Нюс. Он берет лист бумаги, окунает перо в чернильницу и пишет. Пишет что-то об экономике.
Увлеченный работой, он не обращает внимания на посторонние звуки: неприятно скрипнула дверь в гардеробную, шаги на лестнице…
Отправляясь вечером спать, он видит в гостиной сидящую в кресле раскрасневшуюся Зою. «Федор Станиславович, а вот Анастасия Викторовна оставила тридцать костюмов, не отдала в музей России. Теперь вот они никому не нужны…» Он понимает смысл вопроса, но молчит. Один раз в неделю, по субботам, граф достает какое-нибудь из платьев, вдыхает до сих пор сохранившийся аромат духов Нюс, смотрит на бисер, кружева и вспоминает: он сидит в ложе, она выходит на сцену вот в этом красном бархатном платье с длинным шлейфом, с золотистой лисой поверх плеч и поет: «Не уезжай ты, мой голубчик…» А вот это ярко-зеленое с маленьким каракулевым воротничком и манжетами она надевала, когда они в последний раз ходили в ресторан в Лондоне. Когда она пела, зал всегда рукоплескал ей, а он так гордился своей Нюс… Что нашла она в нем — русском графе, словоблуде и выпивохе? Почему целых двадцать пять лет ухаживала, оберегала, слушала, любила?..
Утром воскресного дня Зоя уезжает. С трудом протискивает в дверь отяжелевший чемодан. Внизу ее ждет такси…
Выпив кофе с круассанами, просмотрев свежие газеты, Федор Станиславович поднимается к себе в кабинет, но прежде… достает из ящичка письменного стола маленький ключик от гардеробной, входит… Жалобно поскрипывает дверь. Все вешалки пусты, платья улетели в Россию, в личное распоряжение актрисы. Он обескуражен, опечален, растерян, удивлен и подавлен. Вызывать полицию, ловить, возвращать бессмысленно. Это возмездие. И он вспоминает свой грех, так похожий на этот.