Ехали бравые менты в свое отделение, довольные удачным дежурством. Машина была от души упакована коробками с водкой, пивом, закусью разной. Ну и в карманах хрустело под завязку. Словом, было радостное предвкушение доброй, хлебосольной передачи смены, а потом и отдыха.
И тут, как раз на углу, кучка народа и какие-то типы, что-то тихо внушают.
— Ах, мать вашу! Щас мы вам покажем конец света.
Подъехали к группе:
— Всем стоять! Ты… ты… и ты — в машину.
И точно ведь угадали, взяли тех самых. Влезли без сопротивления, с улыбочками какими-то блуждающими.
— Ну, мы ребятам еще и цирк устроим. Щас они нам, как Шахеризады, запоют, — веселились менты.
Приехали в отделение, открыли заднюю дверь и обалдели… Машина была абсолютно пустой. Ладно бы пропали люди, но ведь и вся добыча исчезла. Менты взревели. А дальше — больше, в карманах — шаром покати. Хвать за оружие, а оно игрушечное. Пистолетики пукают, дубинки из поролона и наручники резиновые.
Душно стало милиционерам, рванули вороты мундиров, глаза выпучили и мычат: вместо толстых золотых цепей на шеях скромные крестики на черных шнурочках.
Народ хохотал, но ведь — чудо. Что же происходит? Может, и правда — жизнь кончается?
Промелькнул и такой анекдот: один «новорусец» приехал к себе на дачу с голубым другом и так по-свински нажрался, что сначала увидел одно исчезающее существо, потом двух, а потом они заполнили всю комнату. В великом половом возбуждении он начал их хватать и тащить в спальню, но они куда-то таяли, а он неизменно оказывался в объятиях своего гостя.
Рассвирепев до полных чертей, хозяин сгреб в охапку всех видимых и невидимых и вывалил на лужайку перед домом.
— Ну, падлы, молись, кто кому успеет!
И ахнул из ружья мелкой дробью.
Эхо отгремело, дым рассеялся, а голубой орал, как резаный. Весь заряд ушел в землю, но краем задел его по торчащему предмету.
Ну, курс лечения опускаем. Но главное-то чудо — голубой стал знаменитостью: предмет его забугрился, под кожей шарики катались и партнеры балдели.
Но это больше укор царившим нравам.
А вот по серьезному, банки как-то поджались. Ссуды стали со скрипом выдавать, вяло как-то, неохотно. Деньги-то свои, живые, а уходят в неизвестное.
Конечно, самая возбудимая часть общества — это творческая интеллигенция.
— Глупости все эти исчезновения. У меня гастроли на пять лет расписаны, — орали знаменитости.
В то же время очень популярной в тусовочных кругах стала книга «Роза мира». Особенно всех радовала идея «небесной России». Оказывается, и в других слоях жить можно, дел хватает, а главное иерархия соблюдается. Ну конечно, наградная мишура опадает, но талант-то чтится, слава земная учитывается. А творческие возможности «небесной России» безграничны.