* * *
На сливе дамбы Гудзон-Адовы Врата устроили бесплатную общественную купальню. Пресная вода, нагревшаяся после системы охлаждения реактора. Чуток радиоактивная, ну да какого черта! Опсдень! Поживи всласть, дотронься до земли на удачу, и пошло оно все!..
Огромный водосток кишел голыми, раскрасневшимися от жара телами, пузырящимися мыльной пеной, ныряющими, выпрыгивающими, как дельфины; в единую рапсодию сливались хохот, вопли, бульканье и фырканье.
— Рано или поздно должна появиться утопленница, — шепнул стоявший рядом с Шимой мужчина. — Неважно, сама по себе или ей помогут. Так что я не теряю надежды. Опс благослови.
— Опс благослови, — ответил Шима, обозревая незнакомца.
Зрелище ему представилось поразительное: высокий, лицом и фигурой угловатый, как Линкольн, заметно пегий. Волосы белые, как у альбиноса, борода черная, глаза красные, а на коже беспорядочно чередовались белые и черные участки.
— Я гаплоид, — механически уронил незнакомец, словно непроизвольное вздрагивание Шимы было чем-то тысячекратно встречавшимся. — Хромосомы только от одного из родителей.
— Но вы альбинос, кажется, или что-то вроде? — заинтересовался Шима.
— Альбинос-гаплоид, — безучастно откликнулся незнакомец. — Остановимся на этом, доктор. Не надо исследований.
— Как? Что? Вы сказали «доктор»?.. Неужели вы?..
— Да, разумеется. А вы, кажется, ничего не помните. Можно узнать, чем вы так наширялись тогда?
— Прометий. PmH>2 — гидрид прометия.
— Никогда не слышал. Надо будет запомнить. Так вот что, доктор, если одна из них утонет, — неважно, помогу я ей в этом или нет, — будьте так любезны, не вмешивайтесь. Никакой попытки оживления. Никакого искусственного дыхания. Если понадобится дыхание «рот в рот», то я проведу его на свой манер.
— Господи, меня от вас тошнит!
— Не черните то, чего не пробовали.
— Да, Боже мой, я бы раньше умер!
— Извините, я не тащусь от мальчиков. Шима сделал глубокий вдох.
— Нет-нет, простите меня. Я очень, очень сожалею. Извините, что я потерял голову. Я пришел вовсе не для того, чтобы спорить или ссориться с кем-то, и уж безусловно не мне осуждать чьи-то моральные установки. Умоляю вас простить меня.
— Вы хорошо это сказали.
— Поэтому, если позволите…
— А куда вы направляетесь?
— Пытаюсь увидеться с управляющим плотиной.
— Ах вот как? В самом деле?
— Да-да. Извините, вы случайно не знаете, где я могу его (или ее?) разыскать?
— Я чем-то вам обязан?
— Нет, я ваш должник.
— Мило сказано. Управляющий плотиной — господин Лафферти.
— Благодарю вас! А где я могу увидеть господина Лафферти?
— Здесь. Я — Лафферти.