- Дан, я к следственному приставу Банкову, - сообщил Петру Данилову, одевая полушубок. – Буду через час или чуть позже. Юрия Петровича иногда трудно найти.
Дан кивнул головой, продолжая что-то писать. Затянув портупею и надев папаху, я подошёл к своему столу и перенёс стопку бумаг на стол Данилова.
- В аналитику внесёшь информацию отсюда, - я карандашом стал отмечать абзацы в прессе и справках полицмейстера и начальника отделения корпуса жандармов. – Потом должны принести справку по ходу строительства железной дороги от Владика. Перепишешь основные цифры. И разберешь всё, что по вчерашнему дню ещё придёт.
- Хорошо тебе, Ермак, - произнёс мой внештатный секретарь, просматривая мои отметки на бумагах. – Взял и ушёл. А мне тут корпи над справкой. А сегодня у нас свободный день от дежурства и тренировка.
- Можем поменяться, Дан. Тебе надо съездить к следственному приставу и узнать считает ли он, что смерть врача Беркмана и его служанки Ермиловой произошла от естественных причин или, всё-таки, возможно убийство. Закончишь быстрее, чем справку.
- Ну, уж нет, Ермак. Я что тебя не знаю?! Ты же потом столько вопросов мне задашь, на которые я не смогу ответить. А потом всё равно сам поедешь к приставу. Так что езжай уж сразу. Нечего мне баловством заниматься. Надо великие бумажные дела творить.
- Спасибо, что разрешил, - я шутливо козырнул Дану и, развернувшись кругом, направился к двери.
- Пользуйтесь моей добротой, Ваше благородие, - усмехнулся мне в спину Данилов и еле успел увернуться от карандаша, который я с разворота метнул в него.
- Ну, вот опять точить. И грифель внутри наверняка поломался, - забубнил Дан, поднимая с пола карандаш, который отскочил от стены, пролетев совсем близко с его макушкой.
- Тренируйся военному делу настоящим образом в любое время, казак. Это уже стало для всех личников аксиомой, Петр Дмитриевич, - наставительно произнёс я и, улыбаясь, покинул помещение.
До здания полицейского управления с его знаменитой пожарной каланчой было минут десять неторопливым шагом, но зная Юрия Петровича, который не любил сидеть на месте, отправился на встречу верхом. Вдруг придётся по городу искать.
- Утро доброе, Юрий Петрович, - войдя в кабинет Банкова, поздоровался я.
- Утро добрым не бывает, Тимофей Васильевич. Особенно в нашем учреждении, - коллежский асессор встал из-за стола и пожал мне руку. – Что Вас привело в нашу обитель скорби и печали?
- Я бы назвал эту обитель оплотом законности, Юрий Петрович, - ответил я, вернувшись к вешалке, снимая верхнюю одежду.
- С соблюдением законности в нашем городе пока проблематично. И Вы пришли, наверняка, узнать о каком-нибудь случае нарушения закона. Я прав, Тимофей Васильевич?