Джеку было легче – он просто загрузил себе файл и воспользовался автоматическим поиском по тексту.
– Неядовитый кустарник высотой до десяти метров, предпочитает влажные, но не заболоченный почвы, размножается побегами, – выразительно прочитал он со внутреннего экрана, якобы помогая напарнику.
Женька кивнул, якобы благодаря.
Оба прекрасно понимали, что это глупость и ребячество – человек точно так же может открыть справочник в видеофоне, да и вообще – зачем Женьке его зубрить? Он же скоро улетает.
Как и то, что вечером Женька снова засядет за справочник, чтобы не уступать напарнику.
Киборг сорвал темно-зеленый листок в ледяном кляре и аппетитно им захрустел.
– Ну как? – заинтересованно спросил Женька, тоже срывая лист, однако совать в рот инопланетное невесть что не рискнул.
– Ароматненький, – заключил Джек после вдумчивой дегустационной паузы. – В борщик хорошо пойдет. Хочешь попробовать?
– Не, поверю тебе на слово.
Женька растер свой лист между пальцами и понюхал. Совсем не омлох и не береза, но, пожалуй, для бани сгодится – запах интересный, пряный. Если, конечно, листья не облетят, когда оттают. У омлоха-то облетают.
Женька включил вибронож и срезал несколько самых пышных веток.
– Ну и как тебе в роли свободного гражданина Федерации? – словно между прочим спросил он, отряхивая веник от снега и перевязывая у основания.
– Пока не знаю, – честно сказал Джек. – Тут Федерации-то и нет, одни…
Киборг подвис, пытаясь подобрать синоним – сперва хоть какой-нибудь, потом приличный. Женьке это тоже не удалось. Еще и шансон, долетающий даже сюда, мешал сосредоточиться. Слов, к счастью, было уже не разобрать, но шумовой смог все равно раздражал, хотелось убраться от него куда подальше. Впрочем, в лесу Женьку раздражала любая музыка, сюда надо ходить тишину слушать…
– Давай проедем немного вглубь, – предложил он. – Тут еще что-то вечнозеленое типа елки должно расти, только не колючей.
– Давай, – охотно согласился Джек. – Ты про пышняк ветвистоиглый?
– Точно, – буркнул Женька и что есть силы оттолкнулся лыжными палками.
Чем дальше от опушки, тем реже росли деревья, и маневрировать между ними было несложно. Большинство стволов раздваивались у самого основания и дальше росли симметричной буквой U, не угнетая друг друга. Наоборот – если один ствол падал, то второй выглядел как-то сиротливо и тоже начинал чахнуть. «Клены-неразлучники», – сам вспомнил Женька. Интересно, почему «клены»? Так же цветут или листья-семена похожи? И вряд ли они гибнут от одиночества, скорее дело в какой-то болезни, поразившей общей корень…