.
Как и в случае с другими видами статистики по Чернобылю, неизвестно, сколько именно людей пострадало от несмертельных заболеваний. Зато мы знаем, что очень многие чернобыльцы оказались отторгнуты обществом и столкнулись с невозможностью жить где-либо, кроме Зоны. Они подвергаются социальной стигматизации, их не берут на работу, с ними не хотят общаться из-за невежественного пагубного страха перед радиацией. Некоторые из этих людей получают государственные компенсации, но их число невелико и продолжает снижаться. Некоторые спустя какое-то время после аварии вернулись в Зону, где жить по-прежнему небезопасно, и они объясняют свое решение в первую очередь тем, что их нигде не принимали. Восточноевропейские фермеры до сих пор не могут продавать свою продукцию, поскольку их скот пасется на земле, которую считают радиоактивной и небезвредной для здоровья.
Чернобыль послужил прямым напоминанием всем странам мира об ужасах, которые сулит применение ядерного оружия. 15 мая 1986 года доктор Роберт Гейл провел в советском МИДе первую пресс-конференцию об аварии. Описав ситуацию с состоянием пациентов, он затем посвятил немало времени ответам на вопросы. Один из них касался уроков Чернобыля. «Думаю, нам следует рассматривать события последних недель в более широком контексте, – сказал он. – Мы имеем дело со сравнительно некрупным инцидентом, но даже при международном содействии очевидно, насколько мы ограничены в возможности отвечать на этот вызов и оказывать помощь пострадавшим. Если нам так трудно спасти три сотни жертв, представьте себе, какие усилия потребуются в случае применения ядерного оружия – и их явно будет недостаточно. Заблуждаются те, кто верит в возможность медицинской помощи после ядерной войны»[308]. Он открыто озвучил проблему, с которой Кремлю волей-неволей пришлось столкнуться почти через сорок лет после начала холодной войны. У правительства СССР имелся план действий на случай аварии, подобной чернобыльской, но всего одного инцидента оказалось достаточно, чтобы впервые наглядно продемонстрировать Политбюро ЦК КПСС, какими будут последствия ядерной войны. Всего одна атомная станция, один относительно небольшой (в сравнении с ядерным оружием) взрыв в одном реакторе – и правительство вынуждено задействовать все имеющиеся ресурсы, в том числе предпринять самую масштабную в истории мирную мобилизацию армии. Радиация сводит на нет любой стандартный план действий и заставляет признать, что взорвать даже одну атомную бомбу – не говоря уже о 65 тысячах бомб, существовавших на тот момент, – дело немыслимое.