– Она никогда ничего не говорит. Она просто следит за нами.
– Как вы думаете, что ей нужно?
– Кто знает? – Нэнси опустила ладонь и скрестила руки.
Ирен раздумывала, не окликнуть ли незнакомку еще раз, когда Нэнси сошла с террасы и направилась в сторону женщины. Однако не прошла мисс Хадли и трех шагов, как та, бросив на Ирен последний взгляд, направилась через поле к церкви. Нэнси остановилась, немного понаблюдала за ней, а затем вернулась на террасу.
– Видите? Чуднóе создание, – проворчала она и вернулась в дом.
Ирен немного подождала на тот случай, если женщина снова обернется, но та вскоре исчезла за церковной оградой.
Весь день Ирен не покидало странное чувство. С того момента, как она пробудилась от ночного кошмара, мир словно затаил дыхание – как только что порезавшийся человек, ожидающий боли. Она переходила из комнаты в комнату, не находя там ничего неладного, а затем отступила в прохладную, вязкую тишину своего кабинета.
Кроме писем, ей нужно было написать еще кое-что. На клавишах пишущей машинки лежал слой пыли, так как Флоренс не протирала ее из боязни что-нибудь сломать. Ирен в напряжении села на краешек стула и посмотрела на камин с мраморной облицовкой. Затем она медленно оглядела кабинет, вспомнив, как Алистер хотел, чтобы ей здесь было хорошо. Однако она воссоздала тут уголок дома своих родителей. Все здесь казалось неуместным – дорогие вещи, которые она привезла с собой и разместила в этой комнате, выглядели чересчур броскими и щеголеватыми. Никакого уюта. Она попросит Нэнси заменить их какими-нибудь другими, из тех, что есть в доме. Ее глаза снова остановились на камине, из которого тянуло копотью и прохладой. Как и предупреждала Нэнси. Она вспомнила день, когда дымоход вскрыли, – день, когда Верни Блант и юный Таннер отодрали доски и в комнату с кучей сажи и обломков вывалилась замусоленная кукла.
Повинуясь непонятному порыву, Ирен захотелось достать ее из ящика стола, чтобы еще раз как следует рассмотреть. Но кукла пропала. Ирен поискала и в других ящиках, но пропажи не обнаружилось ни в одном из них. Тогда Ирен направилась к экономке.
– Я не имею привычки брать вещи из ящиков столов и комодов в хозяйских комнатах, миссис Хадли, – жестко ответила ей Клара.
– Я ни в чем вас не обвиняю, миссис Гослинг. Я просто подумала…
– И Флоренс ее не брала. Она хорошая девушка, – добавила экономка, скрестив на груди руки.
– Это верно, – проговорила Ирен, сдаваясь.
Она застала Нэнси просматривающей счета за поставку овечьего глистогонного средства и свиного гранулированного корма в углу дальней гостиной, где стоял ее стол.