Он снова замолчал.
– Я просто… не голодна, бóльшую часть времени. Вот и все, – ответила Ирен.
Она попыталась сказать это легко, но слова получились фальшивыми, какими, по существу, и являлись. Пустой желудок бунтовал с утра до ночи, но при мысли о еде горло сжималось. Алистер наклонился к стулу и взял ее за руки. С чувством вины она заметила на них следы чернил. У Алистера были длинные пальцы пианиста и ухоженные ногти. Не то что у Фина, который имел привычку обкусывать их, когда волновался. Ее муж был бесспорно красив. Высокий и стройный, волосы с золотистым отливом, глаза наполовину зеленые, наполовину карие. И на лице почти всегда играла улыбка. Когда же ее не было, все равно казалось, что он вот-вот улыбнется.
– Но ты такая худая, Ирен, – слегка покачал головой Алистер. – Утром я позвоню доктору Картрайту и попрошу его взглянуть на тебя. Просто на всякий случай.
– В этом нет никакой необходимости. Со мной правда все в порядке, – возразила Ирен.
– Ты меня не обманываешь? Помнишь, ты обещала всегда говорить правду? Это все, о чем я тебя прошу.
Алистер с мольбой взглянул на жену взором, полным любви, но Ирен чувствовала себя недостойной ее. Как могла она сдержать обещание? Ирен протянула руку и провела по его волосам и лицу, почувствовав на подбородке едва заметный намек на щетину. Алистер закрыл глаза, повернул лицо, словно ловя ее прикосновение, поцеловал ее ладонь, и Ирен застыла, разрываясь между долгом, благодарностью и желанием убежать. Алистер крепко схватил ее за руку и запечатлел поцелуй на внутренней стороне запястья, где под кожей были видны голубоватые вены. Потом он сделал глубокий вдох и закрыл глаза, в то время как Ирен боролась с желанием отдернуть руку.
– Алистер, я… – произнесла она.
Он на мгновение коснулся лицом ее предплечья, а затем встал, отпустив руку жены и улыбаясь напряженной улыбкой.
– Что ж. Я вполне понимаю, что может твориться с тобой при такой погоде, бедняжка, – проговорил он, и ее пронзило чувство облегчения. – Может, тебе стоит выпить немного боврила[28], как ты думаешь? Всего одну чашечку?
– Думаю, это как раз то, что мне надо, спасибо.
Она облегченно вздохнула, когда Алистер дошел до двери, но потом он остановился и повернулся. Он посмотрел на чистую бумагу перед ней, на ручку, отложенную в сторону, и на чернила на ее пальцах. Он открыл рот, но слова пришли не сразу.
– Я… я понимаю, как это должно быть трудно для тебя, Ирен. Люди, конечно, любят бросаться обвинениями, но… Лично я думаю, что он относился к тебе отвратительно. Я не ожидаю, что ты забудешь все сразу. Вовсе нет. – Он сглотнул и посмотрел ей в глаза пронзительным взглядом. – Я только прошу тебя попробовать.