Плечи Нэйприс покрылись гусиной кожей, и Летар отвернулся. Уроки всегда давались ему трудным путём, и вдаваться в эту тему ещё глубже он не хотел. Незачем расстраивать девчонку. Когда Летар заговорил вновь, из его голоса исчезло сожаление, решительные нотки встали на прежнее место:
— Я дам архимагу определить исход боя и лишь затем расправлюсь с ним. Мне придётся действовать рискованно. Я не могу ждать конца боя, мне нужно дать залп вместе с другими пушками, чтобы архимаг погиб внезапно. В грохоте канонады и той суматохе, что устроят гарпии. Никто не должен ничего понять, за нами не должно быть погони, Триан не должен пасть. Я стреляю, и мы тут же сбегаем из города. По дороге сюда я видел, где они оставили лошадей, так что скорость не станет проблемой. Ясно?
Нэйприс не ответила. Летар глянул на неё через плечо. Девушка уже возилась вокруг пушки.
* * *
Прошло несколько часов, а стоявшая под стенами Триана серая масса всё ещё не спешила атаковать. Она копошилась, выстраивалась рядами, растекалась по окрестностям и стягивалась назад. Шаманы гарпий неуклюже размахивали руками-крыльями, вызывая в воздухе вспышки без какого-либо эффекта помимо света. Осадные орудия стояли без дела где-то в задних рядах. Несведущий ни в тактике, ни в стратегии Летар наблюдал за цирковым представлением и всё меньше верил в наличие у гарпий интеллекта. Они напоминали насекомых вроде муравьёв, занимаясь чем-то понятным членам их сообщества, но никак не чуждому пришельцу. Интересно, имевший с ними дело Дерас лучше понимает их ритуалы?
Архимаг стоял у самого края платформы. Остальные солдаты боялись даже близко подойти к нему. Фигура первого мага империи, нависшего над полем боя, могла устрашить даже тех, кто о нём прежде ничего не слышал. Воздух вокруг него стал вязким. Чувствительные к энергии маги держались подальше, рискуя потерять сознание.
Дракон не появлялся. Убийца то и дело обегал взглядом небо, но там никого не было. Похоже, что архимаг собрался пустить в ход собственные умения, и Летар мог разве что затаить дыхание в ожидании зрелища. На песок скоро выплеснется магия равная той, что когда-то была в распоряжении самого убийцы. Такое нельзя упускать, даже если придётся сунуть голову в пекло.
Орда гарпий в очередной раз расступилась и из глубин серой массы вперёд выкатились катапульты. Они вязли в песке и отказывались ехать вперёд, но носильщики напирали и двигали стенобитные машины наперекор капризной почве под ногами.
Раздался пронзительный — почти что птичий — крик, переросший в рёв сотен тысяч глоток. Маги и нет, все гарпии вскинули свои деформированные конечности в воздух и кричали, что есть мочи, стремясь устрашить противника и воодушевить сородичей. Перья топорщились, глаза сверкали кровожадным огнём, кривые клинки стучали друг о друга. Неукротимый рёв летел над песком, отражался о трианскую теснину и уходил высоко в небо. Стоило ему сойти на нет, как над полем грянул барабанный бой. Не та лёгкая дробь, которая обтёсывала терпение марширующих на юг солдат, но сотрясающее горы биение первобытного сердца. И под этот стук серая орда наконец двинулась на город.