– Я пришла говорить с тобой, хозяйка светлой стороны. – Сейчас ее голос уже не был таким неприятным как раньше, наоборот, стал красивым и бархатным. Таким, что хотелось слушать, слушать его до бесконечности и растворяться в этом тембре. – Девочка, моя хорошая девочка Беа, ты совсем не так выполняешь наш уговор. Я не вижу здесь Кэйворрейна, которого ты должна была образумить, зато вижу кельпи. Все происходит очень неправильно, маленькая хозяйка. Это… разочаровывает, понимаешь?
Гламор королевы был силен…
Оттого, что я разочаровала эту прекрасную деву, хотелось рыдать, просить прощения и, бросив все, вернуться в дом, чтобы исполнить свой долг. А как же иначе, конечно, долг!
Вернее, даже не так. Великую честь! Ведь ОНА попросила! Как вообще можно отказать ЕЙ?!
Я невольно дернулась вперед, но замерла, удерживаемая объятиями Элроя.
– Мы вас внимательно слушаем, ваше величество.
– «Мы»? – из голоса Мэб пропала чарующая звучность, что обволакивала меня совсем недавно, и вновь пробились неприятные, высокие нотки.
– По праву того, кто отдал нарвин, – я буду присутствовать при вашем разговоре, – спокойно проговорил господин Зеленой реки.
Волосы взметнул резкий порыв непонятно откуда взявшегося ветра.
– Нарвин. Ты отдал девчонке нарвин?
Мэб порывисто шагнула к нам, и ветер послушным псом метнулся в складки ее рукавов, играя тканью, путаясь в юбках платья.
Кроваво-красный рубин, что ярким пятном выделялся на белом фоне, раскачивался на своей цепочке.
– Отдал, – спокойно признал Элвенрой. – Это мой выбор. Ведь каждый в праве его сделать, не так ли?
– Ты. Отдал. Нарвин. СМЕРТНОЙ?!
Мне казалось, что с каждым мгновением на еще недавно такой солнечной поляне становилось все темнее и темнее. Мрак сгущался в тенях и выползал из них, стремительно пожирая свет на своем пути.
Мэб стояла в центре закручивающегося вихря, в ослепительно белом платье с алыми разводами на горловине, черными косами, в которые были вплетены снежные ленты с морозными узорами. Более всего она напоминала сейчас самую злобную на свете колдунью, а не величественную королеву фейри.
– Я отдал его любимой женщине. И не обязан отчитываться.
Внезапно мрак уполз обратно в тени, а тучи унесло с небосклона. Вновь светило солнце, и Мэб смотрела на нас с легким озорством и… пониманием.
– Ах, Элвенрой… надо признать, что на этот раз ты смог обмануть даже меня. А ведь в свое время ты пленил меня как раз тем, что… очень плохо умел врать, потому практически этим не занимался. Действительно, зачем, ведь у тебя масса других сильных сторон!
Она медленными, текучими движениями двинулась к нам. Подошла и протянула руку, убирая с моего лица кудрявую прядь. Пристально глядя в глаза, с улыбкой добавила: