Светило яркое солнце, мирно щебетали птицы, ветерок ласково шелестел листьями деревьев, стрекотали кузнечики, и трудно было представить, что где-то рядом вот-вот должна была наступить кровавая развязка. И она не заставила себя ждать. Через несколько минут раздалась длинная автоматная очередь, затем завязалась короткая, но яростная перестрелка, и всё смолкло. Лишь отдельные выкрики раздавались из глубины леса. Над чащей взлетела красная ракета, и все разведчики дружно выполнили команду «разряжай».
Из леса на плащ-палатке вынесли расстрелянного бойца. Рядом шёл доктор и держал его за руку, видимо, щупая пульс. Солдат был ещё жив. Последним шёл, вытирая пот, майор Карнач и беззлобно матерился: «Твою мать. Приехал в Забайкалье Родине послужить – чуть не угрохали в первый же день».
Всё произошло, со слов прямых участников, следующим образом. Напряженно вглядываясь в каждую травинку, не то что в куст, стали углубляться в лес. Тем не менее солдат замаскировался так, что его не заметили! Только Карнач, шедший, как положено, чуть сзади, услышал легкий шелест сзади слева от себя и боковым зрением увидел гражданскую кепку и ствол автомата. Мозги только ещё начали соображать, а тело, спасая себя, уже падало на землю. Одновременно раздалась длинная очередь, и над ним, вернее там, где ещё мгновение назад была голова начальника штаба батальона-1, просвистели пули. Первым открыл огонь солдат Игорь Логинов. Почти не целясь, он ответил длинной очередью. Тут же к нему присоединились ещё два бойца. В несколько секунд бойцы опустошили три магазина. Из девяноста пуль в дезертира попали три. Он прохрипел: «Сдаюсь» – и потерял сознание
Входных отверстий практически не было видно, зато выходные бугрились под пропитанной кровью гражданской рубахой шишаками размером с кулак. Он умер почти сразу после того, как взлетел вертолёт, и был доставлен в морг Безреченского госпиталя.
Что подвигло его на столь безрассудное и страшное преступление, осталось неизвестным. Майор Карнач и лейтенант Шоломицкий получили наградные именные часы от командующего округом.
В этот раз заступать начальником караула было приятно, и лишь потому, что в помещении начался ремонт, а значит, вся ответственность возлагалась только непосредственно за несение службы. Не было дурацких «помоек» и приборок, пересчётов чашек, ложек, табуретов и прочего хозяйственного инвентаря. На караульном городке разбили три палатки. Одна принадлежала начальнику караула, а две другие предназначались для отдыха караульных и свободной смены. В последней также принимали пищу. Пирамида с оружием находилась под присмотром начальника караула.