[4]».
Федор привстал с кровати, прислонился спиной к стене. От резкого движения в глазах поплыли сиреневые круги. Он прерывисто вздохнул и поскреб в затылке: «Ишь, чешется — либо битым быть, либо облают крепко. Искушение… А ведь наладился дело делать…».
Федор поднял недоделанную корзину, повертел ее, отложил к стенке и вспомнил, что кончилась щепа. Он неожиданно легко поднялся и вышел наружу. Сосновые чурки лежали в сарае отдельной поленицей. Он выбрал три подходящие и решил больше не брать, чтобы не захламлять избу.
Выйдя из сарая, он увидел человека с походной заплечной сумкой. Тот кланялся ему и молча подходил ближе. Федор сощурил глаза, пытаясь разглядеть незнакомца.
— Не узнаю, — сказал он. — Чего накланиваешься?
Человек поздоровался и стал извиняться, долго объяснял что-то. Федор слушал, но никак не мог понять, чего тот хочет.
— Не возьму в толк, надоть-то чего? — спросил он недовольно.
— Мне бы кипяточку. Не волнуйтесь, заварка у меня есть. С утра голова болит, а чаю негде выпить. У меня, как с утра не выпью крепкого чаю, голова болит. Может, позволите кипяточку… да компанию составите? У меня и пироги есть домашние, и печенье…
— Погоди, — прервал его Федор. — Тебе чаю што ль сварить?
— Ну да. Собственно, не чаю, а только кипятку, заварка у меня своя. В аэропорту нет буфета.
Федор с минуту помолчал.
— Где ты там аэропорт увидел? Изба, и та гнилая.
Очень уж некстати был этот человек. Да и как ему чай сделать? Вскипятить и занести? Так у него и кружки нет. И оставлять на дворе неловко. Своих-то он никого к себе не пускал. Да никто и не стремился, знали его закон. А как быть с приезжим человеком? Странноприимство оказывать должен, придется в дом пустить.
— А в чем проблема? — удивился гость. — Воды нет? Так я схожу. Печку растопить?
Федор кашлянул и коротко ответил:
— Не то.
— Что не то? — не понял гость.
— У меня чайник электрический. Давай, заходи…
Он открыл дверь и впустил гостя вперед. Тот недоуменно пожал плечами и переступил через порог.
Пока Федор наливал в чайник воду, вставлял расшатанную вилку в розетку, гость выкладывал из сумки на стол припасы, рассказывая про то, как не отважился идти просить в пятиэтажки, а пошел наудачу к частным домам через кладбище, да по дороге к нему первому и обратился.
Федор смахнул со стола на пол пролитую воду и сел на кровать.
— Садись, пригласил он. — Хошь на лавку, хошь рядом со мной, а то — вон табурет.
Гость сел на скамью и улыбнулся.
— Погода нелетная, отложили до утра.
— Да, дует крепко. Куда — лететь?!
Гость подумал, что его спрашивают, куда он летит, и стал рассказывать, кто он, куда и зачем летит и что дня через два-три вернется и полетит обратно домой в Молдавию.