У Бога и полынь сладка: Рассказы и очерки (Богатырев) - страница 63

Постояла, помолилась, прочитала про себя все, какие знала, молитвы, поцеловала крест и портрет батюшки Симеона и пошла в отделение. На мне — форма нашего сестричества, на платке красный крест. Посмотрела на себя в зеркало — чистая сестра милосердия времен Первой мировой войны. Даже (прости меня Господи за тщеславие) понравилась сама себе. Только вошла в отделение — бежит прямо на меня мужик с перекошенным от злобы лицом, да как стал меня бить и кричать: «Что вы тут шастаете, инфекцию разносите! Бога проповедуете — а Его нет!», — всякие богохульные слова, их и произносить страшно… И больно так бьет, все старается по лицу. Я опешила — что делать? И вдруг подумала: «Просила показать, уверовала ли, вот и терпи за Христа». И так мне стало радостно: сподобилась за Христа пострадать.

Я терплю, а он орет, как резаный. Медсестры подбежали, врач подошел. Мужики из больных оттащили его. Один шепчет: «Уходите отсюда. Это отставной полковник КГБ. Лучше не связывайтесь». Я, пока они с полковником переговаривались, забежала в какую-то палату. Думаю, не уходить же? Надо же о вере с народом говорить. Только не дали, врач приказал удалиться: «Тут нельзя устраивать скандалы — люди больны, многие неизлечимо, нельзя их волновать». Пришлось уйти. Обидно, конечно, что не дали до конца долг выполнить. А на сердце такая радость, хоть пой во весь голос! Я и пела в душе: «Спаси Господи, люди Твоя!». Пела и благодарила Бога за то, что дал пострадать за Него. А отца Симеона — за то, что выполнил мою просьбу, да так скоро.

2016 г.

Отец Симеон во время грузино-абхазского конфликта был вынужден уехать из Гуд ауты. Он поселился с несколькими монахинями на окраине Сочи. Жили они в небольшом домике. Со временем удалось пристроить комнату для батюшки.

Однажды я приехал к нему с приятелем, но отец Симеон плохо себя чувствовал после очередного инсульта и никого не принимал. Во дворе за столом сидело несколько человек. Нас тоже пригласили. Рядом со мной сидел человек в армейской форме. Он пожал мне руку и представился: «Борис».

Борис привез какие-то гостинцы для батюшки из Абхазии и уже собирался ехать обратно. Выяснилось, что после Сухуми он едет в монастырь в селе Дранда, а потом в горы.

Об этом монастыре я знал. Я читал книгу отца Валентина Свенцицкого «Граждане неба», и у меня зародилось желание повторить его маршрут и написать о современных монахах, подвизающихся в горах Кавказа. Я рассказал об этом Борису и сказал: «Хорошо бы снять о них фильм». Борис тут же предложил мне поехать с ним в Сухуми. Я с радостью согласился, и мы сразу же отправились на его «вездеходе» — переделанном «под нечто» армейском УАЗе.