Нанял я Саше репетитора. Она деньги берет, а уж как занималась — одному Богу известно. Только когда внучок вылечился (сосед его дегтем быстро от лишая освободил) и пришел в школу, выяснилось, что он сильно отстал и не может догнать. Директор приказал его исключить из школы. А куда деваться? Мы просим оставить его на второй год, а он — ни в какую… Наверное, во все школы позвонил, только не берут Сашу никуда. Надо же дальше учиться — идти в пятый класс.
Рассказал я про нашу беду матушке-игуменье, как из-за ее кошечки жизнь внуку ломают. А она: «Не сломают, мы его в приют монастырский устроим, там педагоги отличные. Догонит, а еще и перегонит!». Он действительно быстро нагнал и стал хорошо учиться.
А я, когда внука выгнали из школы, по просьбе жены съездил к отцу Науму, рассказал ему все про себя, про жену. Ну и про внучка, как его кошечка отметила. А он мне говорит: «Что ты, до седых волос дожил, и веры в тебе нет! Поезжай в поселок Приазовский, там храм строится — будешь на подворье работать, там всякие специалисты нужны. И для внука там школа очень хорошая». А я коров люблю, да и всякую скотину. Всю жизнь при коровах. Жена услыхала и говорит, что всю жизнь мечтала при монастыре пожить.
Переехали мы: жена и дочка с сыном — нашим внуком. И дочке работа нашлась — она бухгалтер. Жена, к сожалению, сильно болела. Я за ней ухаживал, и она мне про веру лучше всяких богословов рассказывала. Когда она умерла, отец Наум благословил меня постричься в монахи, а через год и рукополагаться. Поступил я на старости лет в семинарию. Уже закончил. Вот так я и стал монахом и иеродиаконом. А если бы не кошечка, может, до сего дня баранку бы крутил или в земле сырой лежал…
Иеродиакон вздохнул:
— Не знаю, подойдет ли моя история. Может, вам нужны чудеса, а я тут с кошечкой… Вы уж простите.
Я стал благодарить его, уверяя, что его рассказ меня вполне устроил.
— Ну, тогда будьте здоровы.
Он поднялся и быстро зашагал в сторону коровника.
На подворье коров пасут посменно два пастуха — Вадим и Назарий. За два дня до отъезда я встретил Назария. Поговорив с ним, я в очередной раз убедился в том, что по внешности нельзя судить. Далеко не всегда она отражает душу человека.
Пастух Назарий — двухметровый пятидесятилетний мужчина с длинной бородой лопатой, крупным широким лицом и сломанным приплюснутым носом — внешность человека, не понаслышке знакомого с житьем «вдали от шума городского». Смотрит исподлобья, склонив голову набок, как бы прислушиваясь: что там о нем говорят тихим шепотом. Кажется, в любой момент может встрепенуться и ударить без предупреждения. Но вот он улыбается на ваше замечание о том, что у него ловко получается обходиться с коровами, и вы видите большого ребенка, обрадованного похвалой взрослого.