И еще сотня подобных вопросов.
Через несколько звонов, после того как Зака осадила толпа просителей, одновременно выкрикивающих свои претензии, он понял, что его мать – необыкновенный человек. Она бы разобралась со всеми этими проблемами за несколько подзвонков. У него времени ушло во много раз больше.
Городской совет выделил магам под ночлег два соседних дома, принадлежащих богатым торговцам, сбежавшим несколько дней назад вместе с семьями в Турейл, маленький рыбачий городок на побережье. Там они надеялись купить или нанять рыбацкую шхуну и на ней добраться до Аганы. А в домах оставили только несколько слуг, охранять имущество. На случай, если произойдет чудо и когда-нибудь можно будет вернуться. Ну а если нет…
Слуг, конечно, жаль, но они же за это деньги получают.
Танио долго искать не пришлось. Едва Зак вошел в холл первого дома, сразу услышал звуки эльфийской свирели – единственного инструмента, на котором умел сносно играть зять, и надрывное пение, выводимое явно нетрезвыми голосами. Свернув на эту какофонию, Зак обнаружил в небольшой, уютной когда-то гостиной тепленькую компанию. Болаф, размахивая кружкой, неплохим басом запевал, а прислонившийся к нему Ишим тоненько подтягивал заунывную балладу. Сидящий напротив них Тан извлекал из подаренного ему эльфом инструмента жалостливую мелодию.
На столе стоял большой кувшин из-под медовухи и деревянная тарелка с полуобглоданными костями.
– Зак! – взревел Болаф, обернувшись на скрип двери с неискоренимой чуткостью раба. – А мы здесь поминаем… госпожу коменданта.
У Зака подкосились ноги. Как?.. Не может быть! А ему почему не сообщили? «Ну, Хабер! Сейчас я тебе за такое морду начищу!»
– Хорошая была женщина, – со слезой в голосе продолжал северянин. – И отец – тоже очень хороший. Выпей с нами. Тебе легче будет.
– Отстань от него! – перестав играть, с неожиданной злобой рявкнул на Болафа Танио. – Не будет он с тобой пить. Нужно ему собственную мать с чужими людьми поминать?
Зак пораженно всмотрелся в полнящиеся смертельной обидой глаза зятя и всерьез засомневался, что Хаберу следует чистить морду.
– И давно вы здесь… поминаете? – осторожно спросил Ишима как самого трезвого.
– Да сразу как въехали в город, примерно через звон после обеда начали. Смотрим, Танио идет с кувшином. Ну мы и пошли с ним сюда. Нехорошо оставлять человека одного в таком горе.
У Зака отлегло от сердца. Именно в то время он вернулся из дома в крепость. Значит, Тан решил, что родители… И, конечно, расстроился, бедняга. Зак и не подозревал, что Дорисия еще не объяснила принцу, что двух магистров, поднаторевших в способах обходить ловушки и опасные ситуации, не так-то просто убить. Но он, Зак, разумеется, тоже очень виноват. Надо было сразу поговорить с другом, поделиться надеждой. Да ведь он даже не подумал, что Танио считает их погибшими! И никто из магов не удосужился успокоить принца.