Звонко цокая по подмерзшим плитам двора, лошади уверенно направились к большой конюшне, стоящей за домом. Один из коней тихонько заржал, и тотчас из низкого длинного строения донеслось ответное ржание.
– Это лошади Болафа, – уверенно шепнул Камил. – Они из одного табуна, чуют друг друга.
Он соскользнул с коня и приоткрыл дверь конюшни. Потянуло теплом, запахло сеном и навозом. Лошади Болафа действительно стояли здесь, рядом с тройкой очень неплохих хозяйских лошадок.
– А где повозка? – оглядывая двор, вслух подумал Танио.
– Должна быть вон в том сарае, – сообразил Зак.
Принц, не слезая с лошади, проехал к сараю и заглянул в полуприкрытую створку широких дверей. Их повозка действительно стояла там, по соседству с удобной дорожной каретой. Похоже, ее хозяину приходится много разъезжать, решил Танио, разглядывая потертые стенки и колеса экипажа.
– Вот теперь можно и хозяина разбудить, – зловеще хмыкнул сзади Зак, рассмотрев в полутьме сарая свой транспорт.
– А может, Болаф в доме, спит себе?.. – неуверенно протянул Крис, наблюдая, как Камил, просунув в щель между косяком и дверью тонкий кинжал, понемногу отодвигает защелку.
– Нет, – коротко качнул головой Зак и, отодвинув тумастанца, первым вошел в помещение.
Остальные торопливо проскользнули за ним и закрыли дверь: в доме было так тепло и уютно после скачки по подмороженному лесу, что стало жалко выпускать это тепло.
Зак открыл боковую дверку, огляделся, вошел и кивнул остальным.
– Это кухня. Посидим здесь. Сейчас он придет. Только ничего не трогайте, поисковик до этой комнаты был яркий, а тут сразу почти угас. Что-то с ним тут сделали, в этих странах травники очень сильны.
В прихожей зашлепали вялые шаги, и в кухню вошел сонно жмурящийся чахлый человечек в ночном халате.
Он машинально зажег масляную лампу, поставил на стол, прибавил яркости и вдруг застыл в ужасе.
– К-кто в-вы т-такие?! – бормотал мужичок, пятясь к выходу.
Камил метнулся к двери и запер ее на защелку. Небрежно прислонился к косяку, похлопывая по ладони кинжалом.
– Вчера вечером в этот дом въехал на повозке человек, – свирепо глядя в ввалившиеся от страха глазки, ледяным тоном произнес Зак, – но сейчас его здесь нет. Куда вы его дели?
– Я так и думал, что он проходимец! – заламывая руки, трагически вскричал хозяин. – Он продал мне коней и повозку, сказал, что нужны деньги для лечения больной жены! О, я доверчивый глупец! Как я мог ему поверить?! А всему виной моя доброта, не могу пройти мимо чужого горя…
Он с показным огорчением смолк, исподлобья осторожно оглядывая незваных гостей. Однако, не обнаружив в их взглядах ни доверия, ни сочувствия, заговорил снова: