Такое же отвращение он испытал однажды в детстве, обнаружив прямую связь между любимой ветчиной и отвратительным существом, бултыхающимся в канаве с навозной жижей. После того открытия Зак несколько лет не ел ветчину. Вообще. Лишь когда родители купили поместье и построили по проекту Сейдена свинарник, в котором хрюкающих питомцев ежедневно мыли теплой водой, любимая еда вернулась на его стол.
– У кого есть предложения?
– Слушай, учитель, думай сам, ты у нас начальник или кто? Только давай побыстрее, а то уже глаза слипаются! – высказалась за всех хмурая Анюся.
И ведь умом прекрасно понимала, что не любил ее Зак никогда, да она и сама особо к нему не горела! Так почему же такой болью кольнуло ночью в сердце, когда она из-за плеча утешающего ее Криса углядела, как нежно целует маг Наташку? Наверное, права была Ленка, когда над ней смеялась! Та еще змея! Сколько раз ей повторяла: «Заплачешь еще, попомни мое слово! Да поздно будет! Имеем – не жалеем, а потеряем – рыдаем».
Эх, да зачем сейчас вспоминать! Все равно он ей теперь учитель и ничего такого между ними быть не может, так нечего зазря душу терзать!
Анюся немного повеселела и выглянула из повозки.
Ох ты же, мать честная, это куда ж они заехали? Вокруг только камни, и то с одной стороны они близко, почти касаются своими шершавыми боками повозки, а с другой – круто уходят далеко вниз и рассыпаются между струями мелкой, прозрачной речушки.
– Камил! – с изумлением выдохнула Анюся. – Куда мы едем?
– Не мешай! – отмахнулся тумастанец, бдительно следивший за дорогой.
Если это можно, конечно, назвать дорогой. Он бы никогда не назвал! У них в Тумастане – куда повернешь коня – там тебе и дорога! Хоть по три всадника, хоть по три десятка в ряд становись – ничто не помешает! А здесь пара лошадок еле помещается… Того и гляди, поставят копыто мимо камня!
Ну, он-то спрыгнет, а девушек жалко: молодые, красивые и все магички! Хотя Ната для него уже потеряна. Он даже, забыв про свою выдержку, рот от изумления открыл, когда увидел на привале, как Зак вокруг нее вьется. Одеяло стелет, кружку подает…
Нет, Камил так низко никогда бы не опустился! Это женщины должны за мужчиной, их выбравшим, ухаживать!
Это каждый тумастанец точно знает. Хоть бедный, хоть богатый! Старый, молодой, красивый, урод, здоровый, больной, косой, кривой – не важно! Если мужчина – значит, господин! И какие еще могут быть разговоры?
– Ната! Смотри! – забыв про свою непонятную ревность, ахнула Анюся, отважно глядевшая на раздражавшую Камила дорогу. – Это чё?
– Я думаю, замок! – с сомнением произнесла появившаяся рядом землячка. – Смотри, какие башни!