Светлана не звонила, и, учитывая её прежнюю навязчивость, выглядело это странно, и он испытывал лёгкое чувство вины, что так неожиданно исчез. Ничего плохого она ему не сделала, и они могли бы сохранить видимость дружеских отношений. Странным образом, когда в нём просыпалась мужская сущность, на ум приходила она, и хотел он только её, и никакая другая баба не вызывала желаний.
«Как приворожила!» – переживал Олег и хотел уже поспрашивать: может, кто какую бабку знает, приворот снять. Он вспомнил, как Серый рассказывал про своего приятеля и его мытарства. Правда, тот был женат и попал в лапы злодейки, которая носилась по каким-то колдуньям, и его жена всё время находила странные вещи: то булавка портновская к пиджаку подколота, то ещё какая-то чертовщина. Олег во всю эту херню верил с трудом, но что думать, если тянуло к не самой красивой Свете и именно по этой части.
К концу октября позвонил. Просто узнать, как сама и что новенького. Уверенность была стопроцентная, что сошлась со своим Петей и забот не знает. Света обрадовалась, но повела себя достойно, может, поначалу и растерялась, но быстро собралась, была вежлива, не более. Как он понял, ничего в её жизни не изменилось – одна с дочкой и бывшего не приняла. Ошибся, значит…
– Ты что, надулась на меня?
– Нет, конечно… За что? Ты ничем мне не обязан. Захотел – пришёл, не захотел – не пришёл. Никаких проблем!
– Мне казалось, так лучше!
– Кому? – Света ухмыльнулась. – Тебе если только!
– Давай не будем выяснять отношения… Ни к чему хорошему это не приведёт! – Олегу начинал надоедать её нарочито язвительный тон, и он готов был уже распрощаться. Не хочет по-хорошему – не надо, унижаться не намерен!
Света не разучилась понимать его с полуслова и, предвидя, что сейчас произойдёт, спокойно сообщила:
– Я беременная. Около двух месяцев. На днях аборт сделаю…
Непроизвольно вздохнула и замолчала. Молчали оба. Новость произвела впечатление. Было не совсем понятно: испугался или удивился. Ей показалось, он сейчас извинится и повесит трубку. Этого не произошло.
– Ты не ошибаешься? Это точно?
– Ну, если учесть, что я гинеколог-акушер и работаю в женской консультации, то вряд ли. У меня нет к тебе претензий!
– А у меня есть! – зло бросил Олег. – Почему молчала? Почему не позвонила?
И опять молчали. Оба не знали, что сказать. Свете хотелось плакать, и она кусала губы.
– Хочешь, я сегодня приеду?
– Хочу…
Чуть не вырвалось: «Когда?» Какая разница! Она плохо выглядела – бледная, нечёсаная, в старом, видавшем виды фланелевом халате. Ну и что? Ничего это ровным счётом не меняет! Ей хотелось остаться такой, какая есть, – никакие ухищрения не сделают её красивее.