– Доброе утро, сеньора Нина, – на правах хозяина первым приветствовал меня Папа.
– И вам доброго утра, Ваше Святейшество, – ответила я, – попутно хочу поздравить вас и ваших рыцарей плаща и кинжала с выдающимся успехом на ниве борьбы с гитлеровским фашизмом и сатанизмом. Я о том, что вам удалось выкрасть и вывезти в Италию саму Еву Браун…
Папа в ответ скептически хмыкнул и сказал:
– Вам, сеньора Нина, очевидно, не все правильно доложили. Не мы похитили эту грешницу с целью подвергнуть ее наказанию – это было полной бессмыслицей… – Видя, что я удивлена, он продолжил с некоторой торжественностью в голосе: – Она сама, ведомая страхом вечных мук и раскаяньем за совершенные грехи, сбежала от своего любовника и пришла к нам покаянно молить о прощении. – Вот тут голос Папы зазвенел особыми нотками благоговения перед Божьим Провидением. – Господь только подтолкнул эту грешную душу на праведный путь и чуть-чуть помог ей в критический момент, а дальше она все сделала сама и только сама… – тут он слегка повернул голову в сторону иезуита. – Брат Феликс, расскажи, пожалуйста, еще раз, как было дело…
Брат Феликс рассказывал – и слушать его было истинным удовольствием. Неспешно текла его речь, не обладающая особыми эмоциональными оттенками, но в то же время очень выразительная. Да и голос у этого молодого человека был приятным – бархатистый, негромкий и отчетливый. Он не упускал ни малейших деталей, передавая рассказ самой Евы в таких подробностях, о которых другой бы и не вспомнил… Я же, слушая его, пыталась хладнокровно анализировать. Что-то тут не сходилось. Если бы все развивалось естественным путем, то эта дурында, раскаялась она там или нет, так и осталась бы в соборе-капище, вместе с большинством жертв и палачей испарившись при взрыве первой термобарической бомбы, попавшей в купол собора… Потом, уже после того как ей удалось удрать из-под бомбового удара, она каким-то образом смогла ускользнуть и от назойливого внимания местной полиции, покинув место происшествия до того, как шуцманы начали устанавливать оцепление. А тот эпизод, как она ползла из эпицентра на четвереньках, зажав в зубах ручку своей дамской сумочки? В большинстве своем люди, оказавшиеся в подобной ситуации, бросают все и спасаются в панике, теряя деньги и документы. Но без денег и документов дальнейший квест был невозможен, и поэтому ее зубы сомкнулись на сумочке мертвой хваткой… А ведь, согласно ее собственным показаниям, полная уверенность в необходимости совершить побег пришла к ней уже после того эпизода, а не до него. Любопытно также и то, что имя хозяина лавочки, где она прибарахлилась – Иоганн Вайс, а также мелькнувшая у нее мысль, что это имя хорошо подходит для русского агента. Хм, думаю, что со стороны режиссера данного спектакля это уже камешек в наш огород… Конечно, киношный Иоганн Вайс был не лавочником, а офицером абвера, а потом СД, но все равно совпадение невероятное… Итак, мы имеем историю, состоящую сплошь из невероятных совпадений – вплоть до того, что никто не объявил в розыск пропавшую без вести Эмму фон Бласковиц, благодаря чему она смогла благополучно ускользнуть в Швейцарию. Начальник личной охраны Гитлера бригаденфюрер Раттенхубер – человек, дотошный до педантизма, и чтобы он принял смерть Евы Браун на веру и не предпринял дополнительных мер проверки, его должны были очень сильно «толкнуть под руку».