К площади перед церковью, где творилось злодейство, мы подошли сразу с двух сторон. Я с одной ротой сразу за мостом завернул направо, а мой брат Геерт с другой ротой, соответственно, налево. При этом встречные эсесовские патрули принимали нас за своих и распознавали свою ошибку только очутившись у врат Чистилища. Оказавшись за спинами оцепления, мы тут же принялись убивать эсесовцев. Тут надо сказать, что глушитель не только уменьшает силу звука выстрела, но еще и заметно его искажает, так что и не выстрел это получается вовсе, а просто хлопок непонятного происхождения. Самая бесшумная в этом деле – это специальная русская снайперская винтовка ближнего боя с встроенным глушителем и какой-то особенной дозвуковой пулей. Именно при ее помощи мы и сняли жрецов на помосте.
Из-за нашего эсесовского маскарада и общих европейских манер никто ничего не подозревал вплоть до того момента, пока мы не приступили к делу. Хлоп! Хлоп! Хлоп-хлоп-хлоп! Хлоп! Не зря еще в Риме как раз на такой вот случай я заказал своим людям патроны с серебряными пулями. Последний выстрел из бесшумной винтовки достался барабанщику – и наступила тишина. Стих даже заунывный вой обреченных людей, а последняя жертва, уже успевшая разоблачиться донага, так и застыла в оцепенении у подножия помоста, сжимая в руках ком одежды, будто не знала, что с ним делать дальше.
– Одевайся, дура, – сказал я ей, пока ребята контрольными выстрелами в голову «правили» валяющихся то тут то там эсесовцев.
Поднявшись на помост, я увидел, что главный среди жрецов (собственно, и совершавший жертвоприношения) еще жив, несмотря на то, что тяжелая девятимиллиметровая пуля пробила ему сердце. Его рука скребла по доскам, стремясь дотянуться до выпавшего из нее ножа, а глаза горели неистовой черной злобой. Я два раза выстрелил ему в голову, а потом то же самое проделал и со служками, которые во время жертвоприношения должны были удерживать на месте бьющуюся в агонии жертву. Но все равно в голове у меня вертелась мысль, что если эти сумели стать настоящей нечистью, то тогда они (или, по крайней мере, некоторые из них) сумеют потом ожить, чтобы снова творить зло. По крайней мере, так говорят легенды.
И тут мне пришла идея, как следует поступить в таком случае. Спустившись с помоста, я приказал своим парням стаскивать туда тела всех убиенных эсесовцев, а местных жителей, которых в живых еще оставалось предостаточно, попросил натащить к этому помосту побольше сухих дров. Для гарантии мы вылили на эти дрова пару канистр дрянного синтетического бензина из баков автомашин, принадлежащих этим уродам. Огонь и только огонь может сделать так, чтобы эти твари даже случайно не возродились обратно к жизни. И когда ревущее пламя радостной очищающей волной взметнулось к небесам, из самой его середины раздался жуткий душераздирающий вой, который, впрочем, быстро затих. Это дело было сделано… Теперь же пора было вспомнить, что мы, собственно, пришли сюда для того, чтобы захватить и удержать мосты.